Ася и не думала возражать. Она взяла Ленина на руки – он был тяжелым, как ведро с водой на школьных дежурствах, или даже тяжелее.
- Хорошо, что не как памятник, - подумала она.
А потом нога подвернулась, и Ася заодно с вараном полетели кувырком...
Глава 19
Это все-таки случилось. То, что мир опрокинулся и сбросил ее куда-то, ясно стало сразу. Было темно, затхло, пахло сырой штукатуркой и нечистотами, а еще каким-то варевом – кажется, неподалеку жарили лук. Этот запах Ася не выносила с детства, тем более, что у них в доме как-то специфично работала вентиляция – все время норовила затянуть всю возможную вонь от соседей к ним на кухню. Потом, кажется, Ян вызвал какого-то рабочего, тот долго ковырялся и ворчал матом, а еще курил прямо в квартире, но проблема ушла. Ася злорадно надеялась, что теперь все ровно наоборот – все, что не удалось тетке на кухне, отравляет воздух соседям. Впрочем, Лена обычно готовила вполне нормальную еду, не увлекаясь экспериментами...
За теткины блины Ася бы сейчас, наверное, удавилась без особых сожалений.
Между тем глаза стали понемногу привыкать к темноте, и оказалось, что сидит Ася в узком грязном подъезде под деревянной лестницей, а к ее ногам, поджав хвост, прилип напрочь обалдевший Ленин. К счастью, уже вполне живой и деятельный.
Голоса откуда-то сверху заставили Асю сжаться в комочек и крепче придавить Ленина, чтоб тот не дай бог не выполз.
Орали по-русски. Мужчина и женщина. Да еще что-то летало – посуда, кажется.
Ася услышала, как над ней по ступенькам проскакало нечто тяжелое и шмякнулось в дверь. Потом дверь открылась, кто-то ногами отшвырнул таз, и в проеме, чуть освещенном с улицы, вырос силуэт. Высокий, тощий и чуть сутулый. Белые волосы подсвечивало фонарем сзади, они напоминали нимб.
Только святой получился какой-то заполошный, да и глаз не разглядеть – очки.
- Вот и папа... – выдохнула Ася.
Не заметив ее, доктор протопал по ступеням вверх, машинально увернувшись от очередного летящего мимо таза...
Дождавшись, пока таз перестанет греметь и вертеться, Ася осторожно пошла следом. В конце концов, пора было разобраться, где она и для чего. Хотя цель визитов обычно так и оставалась для нее непонятной. Какой закономерности подчинялся этот безумный калейдоскоп миров? Может быть, вообще никакой, и все было случайно – отрывки памяти – отца, Яна, кого еще? Не Ленина же!
Поверить в то, что у варана есть память и вообще хоть какой-то разум, тоже не всегда получалось. Вот теперь, например, он топал по лестнице так, будто с нее катится кувырком, к примеру, доисторический чугунный утюг. Навроде того, что тоже вроде бы пролетал недавно.
- Тише ты, - попросила Ася. – Все дело загубишь!
Ленин сделал вид, что понял, но тише идти не мог – по ступеням с грохотом волочился хвост. Девушка вздохнула и, поднатужившись, снова взяла ящера на руки. С ним красться было еще сложнее, но зато никто так громко не топал.
Впереди оказалась занавеска – пыльная и тоже какая-то тухлая, а за ней горел неяркий свет. Высунув нос в щелку, Ася острее ощутила запах еды – в доме готовили. Голодный желудок неожиданно взвыл – трагически и очень требовательно.
Сколько она не ела, девушка даже не помнила. Кажется, был какао на острове, и тот она почти не успела выпить. И вот теперь ароматы чего-то жарящегося, пусть явно вредного и невкусного, спровоцировали приступ голода.
Надо же.
- Такими темпами и в туалет скоро захочется, - грустно подумала Ася.
И едва успела отскочить, когда у нее из-за спины материализовался человек.
- Что ж вы не заходите? – приветливо уточнил он, лучезарно улыбаясь. – Доктор дома.
- Ага, - только и смогла проговорить Ася, глядя в лицо очень молодому Ковальскому.
- Сколько же у тебя тут веснушек, - добавила она негромко.
Этого Макс, к счастью, не услышал – он уже тащил ее вместе с ящером в комнату.
- Вот, здесь присаживайтесь! – он отодвинул стул, и Ася покорно уселась.
Ленина пришлось сажать на колени, откуда он, конечно же,сразу вылез и поставил лапы на скатерть. Увидев эдакое явление, молодой восточник остолбенел. Впрочем, его более взрослая версия тоже сперва Ленину очень удивилась.
- У меня вот ящер заболел, - вышла из положения Ася.
Пожилая женщина, воровато подглядывавшая из-за занавески, всплеснула руками и скрылась.
Ковальский сложил руки на груди и задумчиво уставился на Ленина.
Ася – на Ковальского.
«Господи, милота-то какая...», - думала она, - «Каваище...».
Максу было лет двадцать, может, чуть побольше, но в отличие от Яна, не замечала она в нем ничего опасного или зверского – восточник был одно сплошное солнышко, как из мультика про Антошку. И хотя мир вокруг выглядел так, будто до мультиков тут еще ой как далеко, Ковальского так и хотелось позвать копать картошку. Мириады веснушек на бледно-золотистой коже, добрые карие глаза, рыжая коса толщиной с руку – и правда, Маруся. Правда руки, которые он осторожно тянул, чтобы потрогать Ленина (а были опасения, что Ленин этому не обрадуется и Макса по обыкновению тяпнет), были крупные, мужичьи, с еще не зажившими ссадинами и мозолями.
- Вы людей бьете? – поинтересовалась Ася, заглядевшись на эти руки.
- Время от времени, - не задумываясь, отозвался Макс. – Но предпочитаю этого не делать. Я за мирное сосуществование.
- Я тоже, - кивнула девушка. – Но вы ящера лучше не трогайте. Он кусается.
Ленин в подтверждение щелкнул каменной пастью неподалеку от пальцев Ковальского.
- Надо ему морду чем-то замотать, а то как доктор будет осматривать? – вздохнул тот сокрушенно.
Ася представила себе, как отец станет исследовать Ленина и очень пожалела о своих словах. Поторопилась она, не надо было так. Но хоть повод поговорить будет. Правда, укушенный доктор вряд ли будет так уж расположен к диалогу...
- Я стесняюсь спросить, - вдруг обратился к ней Ковальский. – А вы нашему доктору кем приходитесь?
- Кем прихожусь? – растерявшись, повторила Ася.
- Ну... вы как-то очень уж его напоминаете. Хотя я, признаться, всех северян между собой плохо различаю. Вы такие похожие!
- Ну да, очень, - вздохнула девушка. – Только это секрет.
Ковальский понимающе кивнул, а потом – Ася готова была сгореть со стыда – у нее снова завел голодную песнь желудок. Это, наверное, по всей квартире услышали, в том числе противная старушка, которая периодически выглядывала из-за занавески.
- А вот это проблема, - вздохнул Макс. – С продуктами у нас... хм... не очень.
- Ничего страшного, я потреплю, - Ася сглотнула.
Все бы ничего, но едой пахло, пусть и скверной. Она повела носом, пытаясь понять, откуда исходят сомнительные, но все равно очень притягательные ароматы.
- А, это Емельяновы готовят, - догадался Ковальский. – Но к ним лучше не ходить. Еще прилетит чем-нибудь.
- Так это они тазами швырялись?
- Да уж. Они часто так делают. Высокие отношения!
Шутил он или нет, Ася так до конца и не поняла, хотя видела, как в карих глазах собеседника пляшут веселые искорки. Ковальский был настолько мил, что этому сложно было сопротивляться.
- У меня есть план, - предложила она и поставила Ленина на пол. – Мы сейчас отправим его на разведку.
- Его? – Макс попятился от варана.
- Ну да. Прошмыгнет незаметно. Он и еду воровать умеет. Главное чтоб сразу не сожрал. Ты ведь не сожрешь?
Ленин умильно посмотрел на нее каменными глазками и высунул язык, обнажив при этом немаленькие гранитные зубы.
- Ого, - впечатлился Ковальский.
- Все, луноход, пошел, - Ася подтолкнула варана ногой в задницу, и тот споро засеменил туда, откуда пахло едой.
Глава 20
Что он там добудет, девушка не очень представляла. Ян в виде волка, конечно, справился бы лучше, но имелись неслабые опасения, что при этом устроит переполох и кого-нибудь перепугает до смерти. Не так часто по квартирам, пусть и таким старинным, гуляют рыжие волки! Варан, впрочем, тоже за клопа не сойдет. Одна надежда – освещение так себе, и хлама кругом, как в дачном сарае – глядишь, Ленин сможет слиться с обстановкой.