- Дуэли? – осторожно уточнил Макс, жуя блин.
- Ты и это знаешь... – возвел глаза к небу Сорьонен.
- Ты мне даже саблю давал подержать. И мундир померить.
- Так, и кого еще мне надо зарубить?
- Да в общем, никого не надо. Черного шамана все равно не убьешь, он и так мертвый и непонятно, где вообще находится. Я заманила его в Туонелу, оттуда ему выхода нет. Вернее, только со мной. Правда, я сама не пойму, почему меня таскает из мира в мир... то за тобой, то за Яном.
- А кто такой Ян? – заинтересовался Макс.
У отца, понятное дело, никакой реакции это имя не вызвало.
- Еще один шаман, - отмахнулась Ася. – И попутно возлюбленный твоей сестры, то есть моей тетки.
- Леены? – вытаращил глаза отец.
- Ну да, ее, - мстительно улыбнулась девушка.
- Значит, мужа она того... – догадался доктор.
- Давно уже того, - сразу подтвердила Ася.
Глава 22
С блинами покончили быстро и принялись за чай. За окном то ли стемнело, то ли в лампе совсем мало осталось керосина. По углам захламленной комнаты плавали тени. Впрочем, не только тени! Ася сморгнула, но видение не исчезло. Над кучей каких-то книг и газет стоял понурый конь – худой и наполовину прозрачный. Чуть поодаль, в районе кровати – юрта. Кажется, очень далеко, но комнатка-то – троим едва разойтись! Под потолком виднелась уже знакомая тень от Древа. А за печкой толкались, мешая друг другу, остроголовые черти, старые знакомцы.
Чертям Ася не очень обрадовалась.
- За мной пришли? – спросила она.
Черти замерли, перепутавшись ногами и руками, стали похожи на кусты перед заброшенным деревенским домом. А потом быстренько отшуршали по стене подальше, туда, где сидел на табуретке отец. Обосновались за его спиной и стали плясать – или так Ася смогла для себя эти движения определить.
Заметив направление ее взгляда, забеспокоился Маруся, тоже глянул на стенку – нахмурился – но ничего, видимо, толком и не увидел.
- Если кто-то не в курсе, - начала Ася, предполагая, что теперь ее репутация не так уж важна, - прямо за папиной спиной на стенке сидят остроголовые черти из Туонелы. И наверное, прикидывают, как бы наброситься.
- Это, значит, черти, - процедил Макс и поднялся, засучивая рукава.
- Ты что удумал? – удивилась Ася.
- Как что, - воинственно сказал восточник. – Чертей гнать. Не рады им тут.
- Ты их видишь? – наконец, отмер отец.
- Конечно вижу! – хмыкнул Ковальский. – И лошадь вон там тоже. И еще какое-то дерево на потолке.
- Чудны дела твои, Господи... – вздохнул доктор. – Что ж ты за человек-то такой?
- Пока с тобой не связался, не жаловался. Хотя в руинах у нас всякое водилось, конечно, но это в порядке вещей. На то они и руины. Но чтоб так...
- Макс, ты бы чертей не трогал, - попросила Ася, слегка одуревшая от такого поворота событий. – Они так-то опасные. И могут утащить.
- Куда?
- В Туонелу, в подземный мир.
- Сожрать?
- Ну, долгая история, - немного скованно пояснил доктор. – Там есть своя специфика.
- Понял уже, - насупился Макс.
- И часто они приходят? – уточнила Ася.
Ленин спрыгнул с ее колен, тяжело грохнув по полу каменными лапами, и сделал на чертей охотничью стойку.
- Ты уймись тоже, - цыкнула на него девушка. – Я пока в Туонелу не хочу и за тобой туда не полезу.
- Вот и я не хочу, - скрипнул отец. – Да как бы не пришлось.
Сказав это, отец первый раз повернулся к чертям лицом и посмотрел на них – долго и внимательно. Ася подозревала, что кому угодно материальному от такого взгляда сделалось бы очень не по себе. Черти не впечатлились, но перестали толпиться и путаться конечностями, образовав ровный частокол. Или почетный караул? Кажется, они и ее так же встречали, когда она провалилась в гнилой мир черного шамана. На миг Асе даже стало перед чертями стыдно.
- Подождите, я рано или поздно до вас созрею, - пообещала она тихонько.
Макс услышал и скривился.
Ленин молча рвался в бой. Хорошо, все-таки, что его не сделали собакой – а то бы все, наверное, сейчас оглохли от лая.
- И давно у вас так? – попыталась разрядить обстановку девушка.
Черти с отцом играли в гляделки.
Правда, как именно у них выглядят глаза и где находятся, сказать было трудно. Все-таки, напоминали они скорее театр теней на плохо освещенной стенке, и подробности их облика ускользали. Ася, правда, чертей видала и поближе, так что знала – глаза у них теоретически имеются, как и рты. Весь вопрос в расположении...
- С тех пор как съехались – почти сразу началось, - немного нервно пояснил Макс. – А раньше я более спокойно жил.
- Ты сам меня позвал, - не оборачиваясь, напомнил доктор. – И еще не поздно передумать.
- Поздно, - вздохнул Ковальский. – Я у же с тобой по уши влип.
- Это точно, - хмыкнула Ася и чуть не добавила «Лет эдак на двести, а то и на всю вечность».
Между тем обстановка изменилась.
Черти, насмотревшись на отца вдоволь, разбежались кто куда, и стена ненадолго опустела. Ася покосилась – на месте ли юрта, а заодно невеселая тощая лошадь – и обнаружила, что они исчезли. Древо лишь слегка просматривалось, и то, почти истаяло в темноте.
- Отбой? – то ли подумала, то ли спросила она.
И тут оказалось, что настоящее веселье только началось.
- Вы вообще как тут спите? – наблюдая, как на стене постепенно проступает силуэт скелета на пне, уточнила она.
- С божьей помощью, - хмыкнул Макс.
Асе и самой хотелось на кого-нибудь уповать, желательно, большого и страшного. Лучше всего сгодился бы, конечно, Ян, в любой своей ипостаси. Особенно желательна была волчья или та, в которой он пробил джипом школу. С ними точно нечего бояться. А вот теперь, глядя, как оцепенело отец таращится на ее старого мертвого знакомца, Ася вдруг очень четко осознала – решать эту проблему придется все-таки ей. Потому что иначе будет очень много горя у важных для нее людей.
- Так дело не пойдет, - объявила она, оттащила отца от стены и с силой усадила на табуретку.
Сорьонен оказался деревянный и негибкий, и тяжелый донельзя. К счастью, тут спохватился Маруся и помог. Вдвоем они зафиксировали отца в сидячем положении и принялись трясти.
- Не уходи туда! – Ася почти кричала. – Уж лучше черти, чем это!
Ковальский, похоже, не в первый раз такое наблюдал. С обреченным видом он уселся рядышком и принялся доктора трясти – зрелище было еще то. Ася не знала, краснеть ей, отворачиваться или хвататься за голову. Что-то невыразимо странное было в том, как принимали ее в каждом мире – как свою. И не стеснялись перед ней выражать свои чувства. Особенно сейчас это было заметно – наплевав на всякие приличия, Маруся отца разве что по голове не бил, а может, уже и примеривался...
- Подожди, подожди, - Ася придержала Макса за плечи. – Ты так из него всю душу вытрясешь, и она все-таки куда-нибудь улетит.
- Есть идеи получше? – нервно уточнил Ковальский.
- Есть. Сядь спокойно, от тебя уже весь дом ходуном ходит.
В ногах копошился Ленин. Теперь он норовил забраться на колени к отцу, чему явно мешал перепуганный Маруся. То, с каким волнением смотрит он на доктора, не укрылось, наверное, даже от чертей, которые нет-нет, да совершали партизанские вылазки на стену.
- Видите, до чего человека довели! – погрозила им Ася кулаком.
Черти закопошились, но не ушли.
- Дурдом, - вздохнула девушка. – Ну давай, лезь, что ты там хотел?
Она, наконец, смогла отогнать Макса на расстояние, когда он мог за отцом смотреть, но не мешал. Ленин проворно забрался на колени застывшего в трансе доктора и там расположился, как кот, свесив на пол хвост. Больше ничего не происходило, оба стали одинаково неподвижными. Асе вдруг подумалось, а не сделается ли теперь в комнате два памятника, но эту мысль она отогнала как нерациональную.