- Все время этого мира, - щедро пообещала Ася.
- А куда пойдешь ты?
- Хороший вопрос.
Она огляделась. В проходе между коридоров стоял, вернее, стояла стражница, держа в зубах обслюнявленный ветхий бубен. Откуда она его выкопала, Ася даже не хотела представлять. Кто знает, что завалялось в этих чертогах!
- Неси сюда, - скомандовала она.
Вскоре бубен упал ей под ноги, а еще словно сама собой попросилась в руки полуистлевшая бедренная кость из останков черного шамана.
- Да уж, инструментарий, - пожаловалась Ася. – Но сгодится на первое время.
Она уселась со всем этим у корней мирового древа и в задумчивости стала рассматривать узоры на задубевшей коже. Какие-то руны, примитивные животные, вигвамы... Так, а вот, кажется, и Мяндаш собственной персоной. А это – луна, вокруг северное сияние, небрежная россыпь звезд, деревья, скованные зимней стужей.
А это – неужели?
Красноватые линии вдруг слились в знакомые до боли очертания. У Аси перехватило дух, а из глаз сами собой брызнули слезы. Дождавшись, пока ослабнет стиснушая горло судорога, она сказала:
- Я иду домой, - и легонько прикоснувшись колотушкой к бубну, повторила. – До свидания, Мартин. Я наконец-то иду домой!
Эпилог
Во дворе пригревало солнце, от недавно подстриженного газона возле детской плошадки сладко пахло травой, а чуть поодаль коптил черным горьким дымом оранжевый «Камаз», из которого в открытый люк двое рабочих спустили какой-то толстый шланг. Тот вырывался, словно живой.
Ася прикрыла глаза, давая себе время поверить.
Мир вокруг был совершенно нормальным, по крайней мере, на первый взгляд. Вот их дом, вот двор, вот машины – напаркованы везде, где только можно, вот гуляет старушка с маленькой вредной собачкой, не по погоде закутанной в разноцветную попонку. Вокруг – душное городское лето, судя по тому, как застыло в зените солнце – полдень. Все на работе или разъехались по дачам. В доме открыты окна, тюлевые занавески колыхались, то и дело втягиваясь внутрь квартир сквозняком.
Ася машинально нашла свою.
На балконе, опираясь локтями на выгоревшую деревяшку ограждения, торчал Маруся. Он как-то почувствовал, что она на него смотрит и приветливо помахал, дескать, заходи, чего стоишь, как неродная.
Девушка кивнула ему и медленно побрела в подъезд.
Там было темно и прохладно, по обыкновению попахивало сыростью из подвала, и самую малость – кошками. Пока шла до квартиры, старалась освоиться заново, но привычная реальность неохотно принимала ее обратно. На грязно-зеленых стенах подъезда среди похабных надписей и порнографических художеств Ася вдруг заметила знакомые символы – руны, и кажется, могла ориентироваться по ним теперь, как по звездам.
- Бубен положи, - на входе в квартиру попросил ее отец.
Он маялся в прихожей, подпирая потолок.
Ася сообразила, что действительно явилась прямо с бубном и колотушкой, и послушно водрузила инструменты на тумбочку, где они довольно странно смотрелись среди связок ключей, мелочи на подносе и ядрено-красных теткиных помад.
- Так себе приветствие, - пожаловалась Ася. – А где торт, где вечеринка?
- Я же говорил, - послышался из зала веселый голос Макса. – А ты заладил...
- Вы там спорили, что ли?
- Типа того, - буркнул Сорьонен. – Торт на кухне, кстати говоря. Не знал, какой тебе больше нравится, поэтому сразу два купили. И мороженое еще.
- Все сожру, - пообещала Ася. – Сто лет нормально не ела!
Еще на кухне обнаружилась тетка, которая жарила блинчики, а вокруг нее назойливой и очень большой мухой вился Ян. Пару раз он уже получил по спине лопаткой, но его это совершенно не смущало.
- Роллы иди встречай, - махнула ему Леена. – Вот-вот должны привезти.
Ася сглотнула.
Кажется, ради нее и правда затевался настоящий праздник. Дворжак подмигнул ей – как-то уж очень нагло и панибратски – и протиснулся мимо, после чего убежал прямо в тапках на улицу.
- Ты хорошо справилась, - повернулась к ней тетка. – Мы все очень переживали.
- Ну, я старалась вообще-то!
Оказаться дома было странно. Еще страннее – видеть, что вся семья собралась, чтобы ее встретить. Не хватало, кажется, только брата.
- Придет скоро, - словно прочитав ее мысли, сказала Леена. – На практике он, в поликлинике.
- Ох, бедный Витек, - посочувствовал ему отец, всунувшийся на кухню. – Стол в зале накроем?
- Да, тащите раскладной, - распорядилась тетка. – Он на балконе стоит, под клеенкой.
- Так точно, товарищ генерал! – взял под козырек Маруся, маячивший за тощей отцовской спиной.
Оба отправились выполнять задание, а молодая шаманка так и стояла на полпути между кухней и коридором, оглохшая, ошалевшая, саму себя не узнавая в этом мире. Неужели это и правда ее дом? Ее родные места? Ее семья? Или всего лишь очередной прозрачный шарик, дремлющий на ветвях мирового древа?
- Так и есть, - откуда-то очень издалека подсказал Мартин. – Так всегда и было!
- Но кто раньше был древом?
Тетка, услышавшая этот вопрос, вопросительно на нее посмотрела.
- Шаман отдает свое имя духам, - напомнил неведомо откуда взявшийся на кухне Тао Мэй.
Кажется, он вышел из холодильника. Лена замахнулась было лопаткой, но все-таки сдержалась.
- Тьфу, нечисть, - только и сказала она.
- Почти все в сборе, - хмыкнул азиат и, пожав Асе руку, отправился в зал, откуда слышались грохот и многоязычный мат. Очевидно, Маруся с отцом пытались разложить стол, но это у них никак не выходило. Подобные мучения Эрно с Яном повторяли каждый семейный праздник, так что мерзкий нрав балконного чудища, неподъемного и неухватистого, успел войти в разряд легенд.
Ася, несмело улыбнувшись тетке, отправилась в туалет, где и закрылась.
Ей нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. В туалете – с бирюзовой плиткой, вечно текущим бачком под потолком и огромной шершавой чугунной ванной, она всегда чувствовала себя в безопасности. Кажется, у нее даже выработался какой-то рефлекс на запах хлорки и «белизны», которая всегда хранилась за унитазом – ее запасы были неисчерпаемы еще с советских времен.
Просидев в туалете минут пятнадцать, Ася слегка успокоилась, да и кто-то уже несколько раз красноречиво туда ломился. Дольше занимать стратегический объект было уже просто некрасиво.
- Привет, - бросил ей брат, врываясь в сортир сразу, стоило ей открыть дверь. – Уф, думал не дотерплю...
Ася фыркнула.
В зале уже успели накрыть стол, тетка даже вытащила по такому случаю нарядную красную скатерть с белой вышивкой. Раньше на узоры Ася не обращала никакого внимания, а вот теперь загляделась – оказывается, в причудливом танце там сплелись маахисы с лосями, скакали остроголовые черти, а за ними катились луна и солнце, да еще нет-нет – и вскидывало к небесам ветви мировое древо.
- Ну как, понравилось тебе? – Ян потрепал ее по плечу.
- Где, в Туонеле? Там нормально в принципе. Видала места и похуже!
Отец поежился, но от комментариев воздержался.
- Почти все собрались, - заметил вдруг Маруся. – Кого ждем?
- Сюрприз, - сквозь зубы сказала тетка.
В дверь позвонили.
- Я открою, - предложила Ася. – Все равно еще не села.
В подъезде, царапая рогами потолок, стоял одетый в одну лишь набедренную повязку человекообразный олень. За его спиной, подпрыгивая, махала руками рыжеволосая женщина.
- Мама!
Как называть оленя, Ася не решила, но стесняясь, произнесла:
- Дядя Мяндаш! Заходите!
Как восприняло древнее божество «дядю Мяндаша», оставалось только гадать. Еще интереснее было увидеть отцовскую физиономию... вслед за новой маминой семьей Ася поспешила в зал.
- А мне кто-нибудь объяснит, почему к нам через балкон пытается залезть дерево? – послышался оттуда озадаченный голос Эрно.