В трудном положении оказались сотрудники советского посольства в Берлине. Всячески успокаивая немецких друзей и соратников по Варшавскому договору, они не могли и не должны были сообщать им больше, чем следовало. Тем не менее для полного успокоения руководителей ГДР по дипломатическим каналам было сообщено, что накануне своей поездки в Западную Германию Л.И. Брежнев посетит Берлин.
Здесь все с нетерпением ждали прибытия высокого советского гостя, но, как обычно, по соображениям безопасности, точная дата держалась в строгом секрете. Это создавало немало неудобств для людей, так или иначе связанных с предстоящим событием. Ломались графики отпусков, отказывались от необходимых командировок, отменяли важные встречи.
На праздничном приеме по случаю Дня Победы в посольстве СССР на Унтер-ден-Линден представители ГДР и советские дипломаты в беседах старательно подчеркивали прочность наших союзнических уз и общность целей. Естественно, что говорили и о визите Л.И. Брежнева, строили догадки, когда же он, наконец, состоится.
Прием близился к завершению, когда ко мне подошел давний знакомый, советник советского посольства. Поздравив друг друга с праздником, мы подняли бокалы за нашу Победу. Общая радостная атмосфера не влияла на моего приятеля. Он выглядел чем-то озабоченным. На мой вопрос, что его беспокоит, он ответил:
— Понимаешь, на май у меня запланированы три командировки по округам на юге и севере страны. Самое время ехать, но посол не разрешает покидать Берлин. Вдруг в мое отсутствие прилетит Брежнев, потребуются какие-либо справки по моему участку работы. Поэтому лучше не рисковать. А то, что работа из-за этого стоит на месте, это уже моя забота.
Приветливо улыбаясь, подошел наш общий знакомый — заместитель министра иностранных дел ГДР. После праздничных поздравлений и традиционных пожеланий разговор зашел о предстоящем визите. Замминистра признал, что неопределенность со сроками визита негативно влияет и на его текущие дела. Предстоит ехать на важные переговоры в соседнюю страну, но отъезд приходится откладывать до завершения визита Л.И. Брежнева. А когда он состоится, никто не знает.
— Может быть, советская пресса знает об этом? — задал мне заместитель министра явно риторический вопрос.
— Увы, советская пресса тоже ничего не знает, — в тон ему ответил я. — Но, может быть, это знает берлинская пресса?
Замминистра развел руками, всем своим видом давая понять, что если уж советская пресса не проинформирована… Однако мысль о берлинской печати получила неожиданное продолжение. Мимо нас с бокалом шампанского в руке важно шествовал известный местный журналист, корреспондент газеты «Берлинер Цайтунг» Ганс Д.
— Привет, Ганс! — обратился я к нему. — Присоединяйся к нам, выпьем еще по одной за нашу Победу!
Газетчик с достоинством и подчеркнутой скромностью подошел к нам. Вновь зазвучали поздравления и самые добрые пожелания. Памятуя о главной теме нашей беседы, я продолжил разговор.
— И иностранные, и местные журналисты едины во мнении, что ты, Ганс, самый информированный человек в Берлине. Говорят, что ты знаешь буквально все.
— Утверждать, что я знаю все, было бы, наверное, преувеличением. Правильнее, видимо, было бы считать, что я знаю почти все.
Ганс произнес эти слова меланхолично, но явно рисуясь своей в общем-то заслуженной репутацией.
— А ты знаешь, когда Брежнев прилетит в Берлин?
— Конечно, знаю, — обыденно, как само собой разумеющееся, ответил он.
Наши собеседники удивленно переглянулись.
— Ну и когда же? — не выдержал замминистра.
— В субботу утром, — нарочито безразличным тоном, но явно любуясь произведенным эффектом, ответил Ганс.
— Это точно? — на этот раз не выдержал советник посольства.
— На все сто процентов, — ответствовал берлинский журналист, польщенный всеобщим вниманием.
— Откуда у вас эти сведения? — строго спросил заместитель министра.
— А мне дочка рассказала, — с показной беспечностью ответил Ганс, весело поглядывая на недоумевающих собеседников.
— Так кто же она, твоя дочка? — спросил я.
— Ученица пятого класса средней школы в районе Карлс-хорст.
— Откуда же она все это узнала?
В школе всех предупредили, что в субботу утренних уроков не будет, а все ученики и преподаватели организованно выходят и выстраиваются вдоль дороги, чтобы приветствовать прибывающую в Берлин высокую советскую делегацию.