Это колыбель человеческой цивилизации, невосстановимые реликвии которой в Багдадском музее были разрушены в 2003 году перед равнодушным взором американских интервентов, приоритеты которых принудили их защищать вместо этого Министерство нефтяной промышленности. Сельское хозяйство также возникло, вероятно, независимо в Китае и вдоль берегов Нила и совершенно независимо в Новом Свете. Интересным обстоятельством может служить еще одна независимая колыбель сельскохозяйственной цивилизации в удивительно изолированном внутреннем горном районе Новой Гвинеи. Аграрная революция исчисляется с начала нового каменного века, неолита.
Переход от кочевых охотников-собирателей к оседлому сельскохозяйственному образу жизни может олицетворять первое появление у людей понятия дома. Современниками первых фермеров в других частях мира были неперестроившиеся охотники-собиратели, которые кочевали более или менее непрерывно. Действительно, образ жизни охотника-собирателя (к "охотникам" можно причислить и рыбаков) не исчез. Он все еще практикуется в различных районах мира: австралийскими аборигенами, сан и родственными племенами южноафриканских туземцев (неправильно называемыми "бушменами"), различными племенами американских туземцев (названных "индейцами" после навигационной ошибки), и инуитами Арктики (которые предпочитают не называть себя эскимосами). Охотники-собиратели обычно не выращивают растений и не держат домашний скот. Обнаружены практически все промежуточные звенья между чистыми охотниками-собирателями и чистыми земледельцами или пастухами. Но ранее чем приблизительно 10 000 лет назад все человеческие популяции были охотниками-собирателями. Скоро, вероятно, не останется ни одной. Не вымершие будут "цивилизованы" – или развращены, в зависимости от Вашей точки зрения.
Колин Тудж в своей небольшой книге "Neanderthals, Bandits and Farmers: How Agriculture Really Began" ("Неандертальцы, бандиты и фермеры: то, как сельское хозяйство действительно начиналось") соглашается с Джаредом Даймондом ("Третий шимпанзе"), что переход к сельскому хозяйству от охоты и собирательства ни в коем случае не был усовершенствованием, как мы могли бы полагать с нашим самодовольным ретроспективным взглядом. Аграрная революция, на их взгляд, не прибавила человеку счастья. Сельское хозяйство поддерживало большее население, чем образ жизни охотников-собирателей, который оно заменило, но не очевидно, что улучшило здоровье или счастье. Фактически большие поселения, как правило, таят более опасные болезни, по веским эволюционным причинам (паразит менее заинтересован, чтобы продлить жизнь своего хозяина, если он может легко найти и заразить новые жертвы).
Все же наша ситуация с охотниками-собирателями не была утопией. В последнее время стало модным расценивать охотников-собирателей и примитивные сельскохозяйственные общества как живущих в большем "балансе" с природой, чем мы. Это, вероятно, ошибка. У них, возможно, было больше знаний о дикой природе, просто потому, что они жили и выживали в ней. Но так же как мы, они, кажется, использовали свои знания, чтобы эксплуатировать (и часто сверхэксплуатировать) окружающую среду для улучшения своих возможностей в то время. Джаред Даймонд подчеркивает сверхэксплуатацию ранними земледельцами, приведшую к экологическому краху и упадку их общества. Будучи далеко не в балансе с природой, предсельскохозяйственные охотники-собиратели были, вероятно, ответственны за масштабные исчезновения многих крупных животных на земном шаре. Непосредственно перед аграрной революцией колонизация отдаленных областей народами охотников-собирателей подозрительно часто сопровождалась в археологической летописи вымиранием многих крупных (по-видимому, приятных на вкус) птиц и млекопитающих.
Мы склонны расценивать "городской" как антитезу "сельскому", но в более отдаленной перспективе, которую должна принять на вооружение эта книга, городские обитатели должны рассматриваться вместе с фермерами в противоположность охотникам-собирателям. Почти вся пища для городов поставляется из находящихся в собственности, обработанных земель: в древние времена – из областей вокруг городов, сейчас – отовсюду в мире она транспортируется и продается через посредников, прежде чем быть потребленной. Аграрная революция вскоре привела к специализации. Гончары, ткачи и кузнецы продавали свое мастерство за пищу, которую выращивали другие. До аграрной революции продукты не выращивались на находящихся в собственности землях, а захватывались или собирались на бесхозных общественных землях. Пастушество, выпас животных на общинной земле, вероятно, было промежуточной стадией.