Ни на миг Кингдон не предлагает чего-то вроде предвидения будущего. Только то, что обезьяна, чьи предки жили на деревьях, но переключившаяся на питание на корточках на лесной почве, теперь имеет тело, ко чувствует себя относительно удобно при ходьбе на задних ногах. И она должна была начать делать это во время питания на корточках, пересаживаясь на новое место, когда старое опустошалось. Не осознавая, что происходит, кормящиеся на земле животные из поколения в поколение готовили свои тела, чтобы чувствовать себя более удобно, стоя вертикально на двух ногах, и чувствовать себя более неуклюже на четырех. Я умышленно использую слово удобно. И не из тривиальных соображений. Мы можем ходить на четвереньках, как типичное млекопитающее, но это неудобно: тяжелое занятие из-за изменившихся пропорций нашего тела. Те изменения в пропорциях, которые сейчас заставляют нас чувствовать себя удобно на двух ногах, первоначально появились, как предполагает Кингдон, для обслуживания незначительных сдвигов в особенностях кормежки – к питанию на корточках.
Есть намного больше в изящной и сложной теории Джонатана Кингдона, но я сейчас порекомендую его книгу "Lowly Origin" и буду двигаться дальше. Моя собственная, слегка необычная теория двуногости полностью отлична, но весьма совместима с его. Действительно, большинство теорий человеческой двуногости взаимно совместимы и способны сотрудничать, а не противоречить друг другу. Как и в случае с расширением человеческого мозга, мое предварительное предположение – что двуногость могла эволюционировать путем полового отбора, и я снова откладываю этот вопрос до "Рассказа Павлина".
Какой бы теории мы ни придерживались в отношении эволюционного происхождения человеческой двуногости, впоследствии оказалось, что оно было чрезвычайно важным событием. В прежние времена было возможным полагать, что уважаемые антропологи и делали до 1960-ых годов, что решающим эволюционным событием, первоначально отделившим нас от других обезьян, было увеличение мозга. Становление на задние ноги было вторичным и обусловлено преимуществами освобождения рук для определенного рода квалифицированного труда, которые увеличенный мозг был теперь способен контролировать и использовать. Недавние ископаемые решительно указывают на обратный порядок. Двуногость возникла первой. Люси, которая жила намного позже Рандеву 1, была двуногой, почти или столь же двуногой, как мы, и все же ее мозг был приблизительно такого же размера, как у шимпанзе. Увеличение мозга, вероятно, все же было связано с освобождением рук, но последовательность событий была обратной. Именно освобождение рук двуногой ходьбой привело к увеличению мозга. Вначале возникли аппаратные средства рук, затем развилось программное обеспечение мозга, давая возможность использовать предоставленные им преимущества, а не наоборот.
Эпилог к "Рассказу Литл Фута"
Какой бы ни была причина развития двуногости, недавно обнаруженные окаменелости, похоже, указывают, что гоминиды уже были двуногими к дате, которая почти вплотную приближена к Рандеву 1, развилке между нами и шимпанзе (смущающей, потому что создается впечатление, что она оставляет мало времени для развития двуногости). В 2000 году французская команда во главе с Бриджит Сеню и Мартином Пикфордом представила новую окаменелость из Туген Хиллса, к востоку от Озера Виктория в Кении. Названный "Человеком тысячелетия", датированный 6 миллионами лет и давший название еще одному новому роду, Orrorin tugenensis также был, согласно его исследователям, двуногим. Действительно, они утверждают, что верхушка его бедренной кости около сустава была больше схожа с человеческой, чем с австралопитека. Это свидетельство, в совокупности с фрагментами костей черепа, внушило Сеню и Пикфорду, что Оррорин является предком более поздних гоминид, а Люси – нет. Эти французские исследователи пошли дальше и предположили, что ардиопитек мог быть предком современных шимпанзе, а не нашим. Ясно, что нам нужно больше ископаемых, чтобы уладить этот спор. Другие ученые относятся скептически к этим заявлениям французов, и некоторые сомневаются, что есть достаточно свидетельств, чтобы судить, был ли Оррорин двуногим. Если был, то 6 миллионов лет назад – приблизительное время раскола с шимпанзе согласно молекулярным свидетельствам, и это поднимает трудные вопросы о скорости, с которой должна была возникнуть двуногость.