важна в жизни любого народа. Она нужна для того, чтобы возмущенные умы направляли силы в мирное русло. Она помогает сильным объяснять свои промахи слабым. Религия необходима, чтобы каждый простой смертный мог понять, почему вчера горшок меда на рынке стоил две серебряных монеты, а сегодня стоит три. В конце концов религия важна, потому что именно благодаря ей держится и сохраняется Равновесие. - А кто наши предки? - полюбопытствовал Эвмел, царапая ногтем тонкую крышку из обсидиана. Отец снял её и положил рядом, на алтарь. - Мы, потомки, зовем их лемурийцами. Они были не в пример сильнее нас. Умели удивительные вещи. Проходить сквозь стены, перелетать через горы. Видели многое вокруг... и предвидели то, что ждет их потомков впереди. Они создали Весы, чтобы защитить свой род от грядущей беды. Стрела из аргентума указывает на состояние Равновесия в этом мире. Ты, как Хранитель, должен делать все, чтобы она оставалась неподвижной. Как только Равновесие сдвинется, мы обречены. Владыка Атлантиды протянул мальчику несколько тонких свитков. - Прочитай их внимательно, Эвмел. Выучи. Ты должен передать эти знания по наследству - своему будущему сыну. - А как же Совет? - мальчик протянул руку за папирусами. Отец покачал головой. - Никто, кроме тебя, не должен знать об Оресе. Эта вещь обладает очень странными свойствами, многие из которых до сих пор никто не сумел разгадать. Мой отец, твой дед, считал, что с её помощью можно создавать новые миры. Но, как бы то ни было, использовать Орес, не умея управлять им, очень опасно и неразумно. Поэтому чем меньше людей знает о нем, тем лучше. Будущий правитель развернул свитки. На одном из них мелкой вязью сплеталось несколько строчек, на другом был вычерчен непонятный план с несколькими красными отметинами. - Что это? - Эвмел показал второй папирус отцу. - В свое время мы решили, что лемурийцы оставили свои знания об Оресе в зашифрованном виде, и на этом плане изображено место, где они находятся. Но сколько бы мы ни искали, таких домов и святилищ нигде не находили. Может быть, тебе повезет больше. - Отец взял первый свиток. - Запомни отсюда каждое слово, Эвмел. ... Когда придет война в спокойные сердца, когда посреди дня наступит темная ночь, когда те, у которых есть все, захотят большего, земля развернется под ногами, чтобы наказать алчущих, а воды поглотят прекрасную равнину. Погибнет великое государство, исчезнет в морских пучинах на долгие времена. Тогда откроются Врата Света, и Орес заберет с собой последних - тех, кто продолжит род и поднимет остров из глубин моря... Именно над этими словами, давным-давно заученными наизусть, и размышлял сейчас Эвмел. Война и впрямь пришла, и не одна. Судя по звону колокола и стреле в спину, кто-то все-таки поднял бунт. Наверняка это был Гадер. Если так, то подлый архонт сгинул в никуда вместе с Атлантидой - туда ему и дорога. Тартес рассказывал о лучах, бьющих из алтаря, где хранился надежно спрятанный Орес. Очевидно, это и есть Врата Света. Но если Врата открылись, Атлантиды больше нет. Значит ли это, что они - Эвмел, Эврифея и Тартес - те самые, кто продолжит род и поднимет остров из глубин моря? Где тогда Орес, который, согласно пророчеству, должен был забрать с собой последних? Властитель пропавшего государства заковылял к выходу. Надо срочно вернуться на берег. ... Тартес с Эврифеей стояли уже на берегу битый час, наблюдая, как владыка меряет песок шагами, изредка вставая на колени и ковыряя песок. - Что он тут ищет? - недоуменно спросила Эврифея. - Если б я знал... - горестно вздохнул Тарт. - Надеюсь, он не повредился рассудком от произошедшего. Поиски оказались бесплодными. Проклиная все вокруг, впиваясь отросшими ногтями в ладони, Эвмел вернулся на берег, как только первый солнечный луч коснулся земли. И через день - но уже один. Тартес был поглощен куда более насущными бедами - их пропитанием в первую очередь. ... Отчаявшись спустя тридцать лун, Эвмел сидел на горячем песке и смотрел на прибой, не зная, что ему делать, куда двигаться. Он был уверен, что, как только ларец отыщется, сразу станет ясно, как все исправить. Пусть их всего трое - они справятся. Недалеко босоногие греческие мальчишки ныряли в синие волны. Один из них с победным воплем выскочил из воды, держа в руках огромный булыжник, оплетенный темными водорослями. На следующее утро Эвмел вернулся на берег с тремя серебряными монетами. Парнишки поняли задачу сразу. Они ныряли, пока солнце не скрылось за горизонтом и длинные холодные тени не накрыли посеревший в сумерках песок. Так прошло еще два дня. На четвертый день Эвмел остался дома. Он ходил по кругу во внутреннем дворике, когда туда вбежал запыхавшийся маленький грек. Он что-то возбужденно талдычил и размахивал руками в воздухе. Атлант не сразу понял его. Только после того, как тот нарисовал в воздухе квадрат, Эвмел, прихрамывая, последовал за ним. Когда мальчуган поставил перед ним старый облезший деревянный ящик, разочарованию его не было предела. * * * Гадер раздраженно выплюнул соленую воду. Вся одежда промокла насквозь, на побережье дул холодный ветер, и архонт мгновенно продрог до костей. На ближайшую сотню стадий не было видно ни одного людского строения. Только желтый сыпучий песок. Последнее, что Гадер помнил - стремительно темнеющее небо и надвигающийся со стороны морских ворот водяной столб. В памяти засела только одна мысль - что он не успел предупредить Эвмела о бунте. Стены святилища вспыхнули радужным огнем так внезапно, что царю показалось, будто сам Посейдон сошел на землю, потрясая своим трезубцем. Мраморный пол стремительно закружился, и архонт только и успел, что вцепиться в высокий столб с изображением Матери. А потом он вдруг очутился по горло в отвратительной, ледяной соленой воде. Сначала Гадер даже подумал, что умер. Но умершим холодно не бывает. Где же он? Место как будто незнакомое. На острове такого точно нет - архонт знал свои земли от берега до берега. И что случилось со святилищем и теми, кто был внутри? Царь снова сплюнул соль, набившую за время короткого пребывания в воде оскомину. Ну что ж, придется идти вперед. Рано или поздно ответы найдутся на все.