Где-то вдалеке гремит гром. Ослепительная молния вспарывает брюхо нескольким жирным, темным тучам.
Никого поблизости не видно. Только острые шпили отсвечивают зеленым в сиянии белых огромных светильников, стоящих вдоль дороги.
Куда все подевались? Ищут меня? Стерегут Глада?
Схожу с вымощенного пути в тень ближайшей башни. Так-то лучше будет. Крадусь, держа руку на рукояти клинка.
Первая башня узкая, длинная, словно не приспособленная для проживания. В угрюмых глазницах окон не видно ни одного огонька. Наверное, здесь тоже кого-нибудь держат в плену. Может быть, даже Брань.
Брань.
Это имя взрывает в моей душе тысячи осколков. Такое чувство, что сердце сжимается в ледяной панцирь, скукоживается и ныряет куда-то вниз.
И зачем я вообще про него вспомнила?
Основание второй уложится в добрые полсотни шагов. Она тоже погружена во мрак, но в ней чувствуются признаки жизни. Жаль, я не могу воспользоваться прежней силой; если из темноты сейчас кто-нибудь вынырнет, враг или друг, он непременно захватит меня врасплох. Хотя в этих потёмках врагов-то уж точно больше, чем друзей.
Наконец, третья башня остается позади. Высокий хребет четвертой белеет в сгущающемся сумраке.
Я пересекаю небольшой двор. Тот Крылатый не обманул - действительно, здесь есть небольшое святилище.
В небе громыхает. На лицо падает несколько холодных капель. Дождь? Удивительно. С этой беготней по подземельям и лестнице я совсем отвыкла от обычного дождя.
Святилище окружено толстыми колоннами, прочно угнездившимися в земле. Их подножия скрыты высокой травой, листьями цветов, качающих своими алыми головками. Небольшую площадку возле входа меряет шагами часовой.
Один?
Всего один охранник для всадника? Что же они с ними сделали, если не боятся оставлять на одного Крылатого?
Ярость вскипает во мне, волнами ненависти поднимая со дна старую злобу. Часовой доходит до края площадки и поворачивает за угол.
Ага!
Я принимаюсь считать. На шестидесяти Светлый появляется с другой стороны.
Около минуты. Что ж, вполне достаточно.
Дождавшись, пока он сгинет с моих глаз, я быстро преодолеваю открытое пространство, ныряяпод сень одной из важных колонн, изображающих чей-то, по всей видимости, очень важный лик. В темноте черт не разобрать, единственное, что заметно, это - мужчина. Видимо, Создатель.
Крылатый идет на следующий круг. Тихо вынув меч, я встаю к стене, держа клинок наготове.
Он даже не понимает, что происходит, когда лезвие погружается в его скрытый складками одежды живот. Враг оседает в траву, и мне остается только довершить начатое.
Дверь не заперта. Аккуратно толкаю её, вхожу внутрь. Никого. Они даже не озаботились выставить стражу внутри. Впереди тяжелая створка.
Сердце в смятении гулко мечется. Нажимаю. Петли скрипят. Вхожу.
Он висит над матовым облачком, объедающим его ступни. Руки высоко, в белых кандалах, прикованы к стене.
- Глад, - тихо зову я.
Он поднимает голову; смертельно уставшие глаза безразлично утыкаются в меня. Затуманенный взор еще некоторое время блуждает, пока до всадника, наконец, не доходит.
- Чума! - шепчет старший. - Это ты! - И в глазах вспыхивает старый добрый дьявольский огонь.
***
Плащ, вывернутый черной стороной наизнанку, скрывал его как нельзя лучше. Он наблюдал.
Трава, прошуршавшая под ногами всадницы, считавшей себя незамеченной, пригнулась и со вздохом расправилась в свете сверкающих молний. Он видел, как девушка вонзила меч в стражника, как вынула и растоптала шар, как листья впитали в себя вспыхнувшие брызги.
Чума вошла внутрь. Человек не двинулся. Ему было сказано ждать; а сколько, это не имело никакого значения.
Глава 72. Предсказание
Рассвет только занимался. Солнце еще стыдливо пряталось за острыми скалами, точно не желая выходить в ранний, призрачный, как нить шелкопряда, туман. Снежные вершины далеких гор едва начали нежно розоветь под лучами разгорающейся зари.
В распахнутое настежь окно влетел маленький белый мотылек. Покружился, присел, взмахнул крыльями и приземлился окончательно на плечо владетеля.
Эвмел несколько мгновений смотрел на насекомое, затем резко ударил ладонью, вымещая скопившееся раздражение. Тельце утренней бабочки, поджавшей лапки к тщедушному брюшку, нелепо кувыркнулось и крохотным комочком упало на белый мрамор.
Всё шло не так.
Он снова допустил ошибку. Заразу надо было уничтожить без промедления, сразу после того, как Эвмел обнаружил её. Теперь она пустила глубокие корни всюду - и избавиться от неё не представлялось возможным.
Тартар - вот чем было это место, не иначе.
Ограждение, которое смог создать атлант, действительно сдержало растущую тьму. Но ненадолго.
Как только образовавшийся котел Воронки достиг размеров купола Рая, и буквально уткнулся в его основание, рост преисподней остановился. Зато внутри неё начали происходить странные вещи. Когда изнемогшая от родов земля не смогла больше производить на свет червей, быков и собак, из её изнуренного лона стали выползать иные твари. Полулюди-полузвери, день ото дня они становились всё разумнее. Наконец, пришло время, когда среди них появилось первое создание, похожее на человека.
С этих пор всё пошло совсем по-другому. Эвмел даже не хотел думать об этом.
По собственной глупости он решил, что с этим местом покончено, и не обращал свой взор туда, пока не переселился на Девятый круг - как подобает Создателю - в белый, лебединый дворец.