А еще мы закрыли второй этаж нашего дома, так как я сочла, что нам двоим вполне просторно и на первом, а чтобы карабкаться по ступенькам, я немного старовата. Конечно, ему ничего не оставалось, как согласиться.
Тем временем у меня обнаружилось другое хобби, о котором Джеральд ничего не знал. Путем осторожных расспросов и тщательного изучения генеалогических материалов, а также пользуясь именами из джеральдовского семейного древа, я постепенно составила новый вид оного. Не фамильного, нет. В шутку его можно было бы назвать древом повешенных. Это список жен Джеральда. Вместе со своими генеалогическими материалами я завещаю его бостонской библиотеке. Если в конце концов Джеральду повезет, то-то удивится хранитель-библиотекарь, разбирая мои бумаги! Да и Джеральд удивится не меньше.
А, вот и он, подъехал в новом автомобиле. Опять собирается позвать меня проехаться с ним.
Только я не поеду.
Смерть на астероиде
Мистер Гендерсон призвал меня в свой кабинет только через три дня после моего возвращения на Землю. Это походило на поощрение — обычно разъездным агентам Танжерской всеобщей страховой корпорации не дают задерживаться на базе больше тридцати шести часов.
Гендерсон энергично потряс мне руку. Это означало, что он доволен моим отчётом и явно собирается подсунуть ещё какое-нибудь запутанное дело. Радости мало. У меня даже мелькнула мысль, не вернуться ли назад, в отдел по расследованию краж и пожаров. Но я тут же подавил это желание. Хотя здесь мне и приходилось копаться в ворохе бумаг, одна бессмысленнее другой, зато правление безропотно оплачивало все непредвиденные расходы.
Я устроился в кресле, и Гендерсон начал:
— Вы хорошо поработали на Луне, Стентон. Вам удалось сэкономить для компании значительную сумму.
Я изобразил на лице скромную улыбку.
— Благодарю вас, сэр.
А про себя подумал, что компания вполне могла бы выделить из этой самой суммы некую толику для парней, которые ради неё гоняют к чёрту на кулички.
— На этот раз, Джед, вам понадобится весь ваш нюх, — продолжал Гендерсон, вперив в меня пронзительный взор (насколько это позволяла его круглая физиономия). — Вы знакомы с системой выплаты пенсий лицам опасных профессий?
— В самых общих чертах.
Гендерсон удовлетворённо кивнул.
— Мы решились на создание пенсионных фондов для тех, кого компании обычно не страхуют: звездолётчиков, изыскателей на астероидах, — короче, для всей этой братии, пребывающей в невесомости.
— Понимаю, — вставил я, хотя пока плохо представлял, куда он клонит. Очевидно было одно: очень скоро мне придётся покинуть нашу тёплую матушку-Землю, что отнюдь не вызывало у меня энтузиазма.
— Вот каким образом мы это делаем, — мурлыкал дальше Гендерсон, не замечая у меня тоски во взоре или предпочитая её не замечать. — Клиент вносит нам определённую сумму. Он может внести её всю сразу, может делать это помесячно, может и задержать выплату, но при непременном условии, что вся сумма будет внесена до оговорённого дня выхода на пенсию. Клиент сам выбирает дату. С этого момента уже мы обязаны выплачивать ему пенсию. Вам понятно?
Я кивнул. Хотя всё ещё не мог взять в толк, какая тут выгода для нашей доброй Танжерской страховой.
— Такая форма выплаты гарантирует клиенту безбедную старость. Конечно, каждый старатель, копающийся там, на Поясе астероидов, надеется открыть богатую жилу. Но обычно везёт одному из ста. Для тех, кто ничего не нашёл, наш фонд — спасение. Человек возвращается на Землю и до конца своих дней ведёт приличный образ жизни.
Я, как и подобает примерному служащему, заинтересованно кивал головой.
— Разумеется, — тут Гендерсон поднял палец, — речь идёт не о страховании жизни. Эти люди вносят деньги в личный фонд, и их не может получить никто, кроме самого клиента.
Ага, вот она, ловушка! Я знал примерную статистику «нестрахуемых» с Пояса астероидов. Из них мало кто дотягивал до сорока пяти, а тем, кому удавалось возвратиться, было отмерено два, от силы три года. После двадцати лет, проведённых там, наверху, человек не в состоянии привыкнуть к жизни на Земле.
Только Танжерская всеобщая могла додуматься до такого. Для остальных фирм «нестрахуемый» — слишком очевидный кандидат для некролога в газете, а для моей Танжерской это человек, у которого есть деньги, ещё не принадлежащие компании.
— Итак, — в голосе Гендерсона появились торжественные нотки, — мы подходим к интересующему нас делу. — Он раскрыл аккуратненькую папочку и вытащил нужную бумагу. Несколько минут он смотрел на неё, потом скорчил кислую мину. — Одним из наших клиентов, заключивших пенсионный контракт, был некто Джеф Маккен.