- Понятное дело - это свинство, а не езда, - согласился Пугач.
Подзудил Пугача собеседник настолько, что тот написал жалобу. И ровно 8 месяцев спустя после происшествия получился на свет замечательный акт из Ре-Ка-Ка:
"1924 года, мая 8 дня мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в том, что Председатель РКК гр. Маркевич сделал обследование во ст. Тюшки по случаю ДСП гр. Пугача от 14 октября прошлого года. Установили, что гр. Пугач к поезду э 7 подавал разрешение на обруче, но ввиду темноты помощник машиниста не пронзил руки в центр обруча, пустил руку мимо и ударь его в грудь и упал на землю.
В данное время в конторе ВС обручи имеются в количестве пять штук.
Подписи. Председатель РКК Маркевич. ДС (подпись неразборчива). ДСП Пугач".
Когда Пугач пришел домой, жена спросила:
- Поздравляю тебя, Пугач, с получением десяти целковых.
Пугач ответил:
- Отстань ты от меня! Никаких десять целковых не дали, а дали акт.
- Ну, что же в акте?
- Ничего я не понял, что в акте, - ответил Пугач, - и вообще отцепись от меня.
С тех пор Пугачу проходу не было. Все поздравляли с получением, так что он в конце концов стал злиться.
Корреспондент сочинил по этому поводу блестящие стихи:
Коль скоро речь об обручах идет,
То дело ДСП решенья подождет.
Пока он не найдет по несчастью друзей
От количества всех пяти штук обручей
А вот порвал ли ДСП тужурку иль не рвал,
Об этом акт ни слова не сказал!
Разберется об этом деле ДОРПК,
Не подумали об этом ни ДС, ни председатель РКК.
"Гудок" 5 сентября 1924 г.
УВЕРТЮРА ШОПЕНА
Неприятный рассказ (по материалам рабкора)
- Какой негодяй распустил слух, что наш клуб никуда не годится? воскликнул завклубом.
- Это враги наши говорят, - ответил член правления Колотушкин.
- Свиньи, свиньи, - качая головой, заметил заведующий, - вот-с, не угодно ли: приход от платных спектаклей - 248 р. 89 к., а расход - 140 р. 89 к. В остатке, стало быть, 109 рубликов чистейшей пользы. И не будь я заведующий, если я их не употреблю...
Тут дверь открылась и вошел заведующий передвижным театром.
- Драсте, - сказал он. - братцы, сел я в лужу. Нету у меня денег. Пропал я! Застрелюсь я!..
- Не делай этого, - ужаснулся заведующий, - твоя жизнь нужна родине. Сколько тебе нужно?
- 10 рублей, или я отравлюсь цианистым калием.
- На, - сказал великодушный заведующий, - только не губи свою душу. И пиши расписку.
Завтеатром сел и написал:
"Прошу 10 рублей до следующего моего приезда в Себеж".
А заведующий написал: "Выдать".
- Вы спасли мне жизнь! - воскликнул театральщик и исчез.
Засим пришел гражданин Балаболин и спросил:
- Веревку от занавеса не дадите ли мне, друзья, на полчасика?
- Зачем? - изумились клубные.
- Повешусь. Имею долг чести, а платить нечем,
- Пиши!
Балаболин написал: "Прошу на два дня"...
Получил резолюцию Колотушкина и пять рублей и исчез.
Пришел Пидорин и написал:
"До получения жалования"...
Получил 30 рублей и исчез.
Пришел Елистратов с запиской от Пидорина, написал:
"В счет жалования"...
И, получив 20 рублей, исчез.
Затем пришел фортепьянный настройщик и сказал:
- На вашем фортепьяне, вероятно, ногами играли или жезлами путевыми. Как стерва дребезжит.
- Что ты говоришь? - ужаснулись клубники. - Чини его скорей!
- 55 рублей будет стоить, - сказал мастер.
Написали смету, а в конце приписали:
"По окончании ремонта заставить настройщика сыграть увертюру Шопена и на дорогу выпить добрую чарку".
Не успел фортепьянщик доиграть Шопена и допить чарку, как открылась дверь и ввалилось сразу несколько:
- Нету, нету больше, - закричал заведующий и замахал рукой, - чисто!
- Нам и не надо, - гробовым голосом ответили ввалившиеся и добавили: Мы ревизионная комиссия. Наступило молчание.
- Это что? - спросила комиссия.
- Расписки, - ответил зав и заплакал.
- А это кто?
- Фортепьянщик, - рыдая, ответил зав.
- Что ж он делает?
- Увертюру играет, - всхлипнул зав.
- Довольно, - сказала комиссия, - увертюра кончена, и начинается опера.
- К-какая? - пискнул зав.
- "Клубные безобразники", - ответила комиссия. - Слова Моссельпрома, музыка Корнеева и Горшанина.
И при громких рыданиях клубных села писать акт.
Эм.
"Гудок", 17 сентября 1924г.
НЕ СВЫШЕ
На станции Бирюлево Ряз.-Ур. Ж.
Д. рабочие постановили не
допускать торговлю вином и пивом в
кооперативе, в котором наблюдается
кризис продуктов первой
необходимости.
Рабкор
- Не хочу!
- Да ты глянь, какая рябиновая. Крепость не свыше, выпьешь новинку, закусишь, не будешь знать, где ты - на станции или в раю!
- Да не хочу я. Не желаю. (Пауза.)
- Масло есть?
- Нету. Кризис.
- Тогда вот что... Сахарного песку отвесь.
- На следующей неделе будет...
- Крупчатка есть?
- Послезавтра получим.
- Так что же у вас, чертей, есть?
- Ты поосторожней. Тут тебе кооператив. Чертей нету. А, вот, транспорт вин получили. Такие вина, что ахнешь. Государственных подвалов Азербайджанской республики. Автономные виноградники на Воробьевых горах в Москве. Не свыше! Херес, портвейн, мадера, аликанте, шабли типа бордо, мускат, порто-франко порто-рико... э 14...
- Что ты меня искушаешь? Фашист!
- Я тебя не искушаю. Для твоей же пользы говорю. Попробуй автономного портвейна. Намедни помощник начальника купил 3 бутылки, как крушение дрезины было.
- Что ты меня мучаешь?!
- Красные, столовые различных номеров. Сухие белые, цинандали, напареули, мукузани, ореанда!..
- Перестань!
- Ай-даниль!
- Ну, я лучше пойду, ну тебя к Богу.
- Постой! Рислинг, русская горькая, померанцевая, пиво мартовское, зубровка, абрау, портер.
- Ну дай, дай ты мне... Шут с тобой. Победил ты меня. Дай две бутылки рябиновой...