— Ты сказал, что там прикончили их племянника?
— Само собой! И то, что место пользуется дурной славой, и что племянник их был сомнительным типом, и всё прочее…
— А ты не рассказал им, каким он был искуснейшим вымогателем? Гарри Гордону никогда не приходилось иметь дело с такими.
— Конечно, нет.
Глаза Гордона злобно сверкнули. Он помрачнел и произнёс:
— Хотел бы я знать, где, чёрт возьми, он спрятал эти вырванные из гроссбуха страницы. Они наверняка где-нибудь в доме.
— Но мы уже три раза обыскали дом и ничего не нашли. Не дай бог, если они когда-нибудь попадут к прокурору.
Гарри стиснул зубами сигару.
— Если мы не найдём бумаг, — сказал Бингхэм, — они там так и останутся. Что до старух, то они скоро устанут от этого склепа — вот тогда мы и купим его по дешёвке и снесём. Беспокоиться не о чем.
— А может, их слегка припугнуть?
— Нет-нет! Ни в коем случае! В это дело может вмешаться полиция. Газеты и общественное мнение всегда на стороне таких «одуванчиков». Они каждому напоминают мать.
— И всё-таки их можно припугнуть, как следует, и заставить бежать, — пробурчал гигант. — Я пошлю туда сегодня ночью Тини Тинкера. Пусть ещё раз всё осмотрит. Если они наткнутся на него, то сразу же решат продавать дом немедленно. Тини не тот парень, с которым старухи захотели бы встретиться в старом тёмном доме поздно ночью.
— Неужели это и есть тот самый большой дом? — с сомнением проговорила Флоренс Ашер. — Какой тёмный, ужас!
— Все дома тёмные, когда не освещены. Давай войдём внутрь и зажжём свет, — ответила Грейс.
Они подняли чемоданы, и пошли по дорожке, ведущей с плохо освещённой улицы к старому коричневому зловещему дому за чахлыми деревцами. Заскрипели ставни, и Флоренс тихо вскрикнула.
— Пожалуйста, Флоренс, держи себя в руках. Любая детективная история всегда полна всяких звуковых эффектов вроде скрипа ставен и прочего. Но это означает только то, что петли пора смазать.
Флоренс передала Грейс ключ, и та вставила его в инкрустированный замок массивной входной двери. Дверь открылась, и при этом ничего не заскрипело. Они вошли в холл и долго шарили по стене руками в поисках выключателя.
Зажёгся верхний свет.
— Очень недурно, — одобрительно сказала Грейс, — и обстановка прелесть! У Вальтера и в самом деле водились деньги, хотя и сомнительно, чтобы он их зарабатывал… Флоренс, что это?
— Я слышу шум, — прошептала Флоренс.
— Не надо давать воли воображению… — одёрнула сестру Грейс и тут же понизила голос: — Наверху кто-то есть, должно быть, грабитель. Он знал, что дом пуст и воспользовался моментом, чтобы порыскать тут.
— Давай уйдём, — дрожащим голосом пролепетала Флоренс, — вызовем полицию и… и пойдём на ночь в гостиницу.
— Не будь курицей, Флоренс! Ведь мы знаем, как обезвредить грабителя — это подробно объяснялось во многих детективах. Выполняй мои приказания, и мы проучим мистера Грабителя!
— Лучше не надо! — возразила Флоренс.
Но Грейс на цыпочках уже направилась к лестнице. Она сняла туфли и осталась в одних чулках, жестом приказав сестре сделать то же самое. Вдвоём они стали медленно подниматься, шурша юбками.
Когда добрались до второго этажа, звуки, свидетельствующие о чьём-то присутствии, послышались громче. Шум доносился из-за закрытой двери у самой лестницы.
Грейс и Флоренс на цыпочках приблизились к ней. Грейс выглядела уверенной, Флоренс — несчастной.
— Тише. Дай-ка я посмотрю в замочную скважину.
Грейс нагнулась. Внутри горел свет. Невысокого роста грузный мужчина с лицом, напоминающим яичницу, кулаками простукивал стены. Тини Тинкер, а это был он, когда-то был победителем среди боксёров-тяжеловесов.
— Там мужчина, он что-то ищет, — сообщила Грейс. — Мы должны заставить его выйти.
— Я не хочу, чтобы он выходил, — прошептала Флоренс. — Прошу тебя, давай уйдём.
Грейс проигнорировала её просьбу.
— Прочитав тысячу детективов, — сказала она, — мы знаем, как это сделать. Практически везде говорится, что каблуки женских туфель могут стать опасным оружием. А поскольку у нас обувь от доктора Бордена с особо крепкими каблуками, я уверена — мы хорошо вооружены. Сейчас я встану с одной стороны двери, а ты с другой. И каждая возьмёт в правую руку по туфле, а одну я брошу с лестницы…
Тини Тинкер услышал грохот. «Крысы», пробормотал он и продолжал простукивать стену. Но через некоторое время звук повторился: это Флоренс, после некоторого нажима сестры, бросила с лестницы и свою туфлю. Тини, не отличавшийся сообразительностью, решил, что пора выяснить, в чём дело. Он открыл дверь и, получив удар по голове, погрузился в темноту.