— Ну и ну!
Тут как раз вернулась Дорин с коробкой в руках.
— Мне скучно, — заявила девочка, посмотрев на экран с безразличным видом.
Вдруг экран погас, а звук вырубился.
— Проклятие! Должно быть, электричество отключили!
Я схватился за телефонный аппарат и попытался набрать номер. Тщетно.
— Какие вы смешные, — хихикнула Дорин. — Это всего лишь недовольный гений. Смотрите.
Она щелкнула задвижкой на коробке. Телевизор вновь ожил: «…взмахивает и пропускает вторую подачу!..»
Кондиционер тоже начал жужжать.
Мы с Мардж сидели с открытыми ртами.
— Дорин, это сделала ты? — поинтересовался я очень мягким тоном. — Ты выключила и включила экран?
— Не я — недовольный гений. Вот так. — Девочка щелкнула задвижкой. Картинка погасла, звук оборвался. Кондиционер умолк.
Дорин перевела задвижку в прежнее положение.
Снова голос комментатора, изображение и жужжание кондиционера. Все в полной норме… если не считать моего учащенного пульса и дыхания.
Я шагнул к девочке:
— Дорин, дорогая… что находится в этой коробке? Что такое этот недовольный гений?
— Не недовольный, — поправила Дорин необычайно насмешливым для восьмилетней девочки тоном. — Не-по-зволь-ный. Он не позволяет произойти тому, что произошло. Отключает все, что работает на электричестве. Элмер называет это непозвольным гением ради смеха.
— О, кажется, я понимаю. Он вырубает… то есть не позволяет электричество. Телевизоры, кондиционеры, двигатели автомобилей и автобусов.
Дорин хихикнула.
Мардж подскочила как ужаленная:
— Дорин! Это ты вызвала пробку? Ты и твой… этот… эта штука от Элмера?
Та кивнула:
— Он отключил все машины, точь-в-точь как говорил Элмер. Элмер никогда не ошибается.
Мы с Мардж переглянулись.
— Наверное, это своего рода поле. Поле, не пропускающее электрический ток. Это значит, что там не будет работать зажигание. Телефоны. Радио. ТВ.
— Разве это так важно? — поинтересовалась девушка.
— Важно ли?! — воскликнул я. — Только подумай, какие открываются военные перспективы! Можно отрезать целое государство от транспортной сети, коммуникаций, промышленности…
Я вовремя остановил себя и улыбнулся самой обаятельной из моих «ах-как-же-я-обожаю-детей» улыбок.
— Дорин, позволь мне взглянуть на этого гения Элмера.
Та крепче стиснула коробку:
— Элмер велел мне никому ее не раскрывать, иначе он сделает меня статуей. Он сказал, что никто все равно ничего не поймет и что если он и покажет ее кому-нибудь, то только мистеру Эйнштейну.
— Да, Элмер — такой Элмер, — пробормотала Мардж.
Мое дыхание участилось. Я наклонился к девочке и положил руку на коробку:
— Я только взгляну и сразу отдам. Никто об этом не узнает.
Девочка молча попыталась спрятать коробку за спину.
Я потянул на себя.
Она потянула на себя.
— Билл! — попыталась предупредить Мардж. Слишком поздно: крышка оторвалась.
Сверкнула яркая вспышка, запахло горелой изоляцией. Непозвольный гений рассыпался по полу.
Дорин выглядела самодовольной:
— Теперь Элмер разозлится на тебя. Может, дезинтегрирует. Или парализует и превратит в статую. Навечно.
— Билл, боюсь, она не врет. — Мардж передернула плечами. — Элмер способен и не на такое.
Но я не слушал. Я ползал по ковру, пытаясь собрать воедино мешанину из трубок, конденсаторов и батарей. Некоторые все еще были соединены проводами, однако большинство развалилось. Элмер определенно был ленивым инженером. Даже не припаял схемы, лишь переплел провода.
Я посмотрел на дребедень в моих руках. Проку от нее было не больше, чем от радиоприемника, который переехал грузовик.
— Отвезем его к Элмеру, — обратился я к Дорин, очень тщательно подбирая слова. — Я дам ему кучу денег на строительство нового. Если он захочет, сможет работать в нашем магазине. У нас много интересных устройств, которые ему наверняка понравятся.
Девочка покачала головой:
— Вряд ли он согласится. Он будет зол на тебя. И, так или иначе, Элмер сейчас занят аггравацией.
— Это точно! — поддакнула Мардж.
Я почесал в затылке: