Шашлык
Александр Шуванев
Сидели мы с слесарями в слесарке обедали, байки травили. Заходит начальник Керамзитового Цеха Новиков Юрий Григорьевич, в миру Амбал, кто ему такое прозвище дал, скрыто тайной под семью замками, поздоровался: - Здорово орлы! – Это означало что Амбал на взводе, то есть употребил спиртного и расположен к разговору, мы ему ответили шуткой: - Мы, не орлы! Мы, львы! Он Лев Абрамыч, я Лев Самуилович, Тот Лев Изьевич… - Кто во что горазд, придумывались самые фантастичные имена, довольный, Амбал кивал головой, умиленно улыбаясь. Наконец затихли и Амбал начал рассказ: - Был вчера на пикнике, жарили шашлык берёшь шампур и нанизываешь на него; мясо, помидор, лучок, мясо, помидор, лучок, мясо, помидор, лучок и несешь на мангал! – При этом, так смачно описывал процесс, что желудки у ребят наполнились на треть слюной, они только поддакивали, кивая головами. Рассказ окончен и Амбал, дав ценные указания, заварить дымосос чинно удалился. Обед окончился, я взял Сенаторова Пашку и Карбаева Николая, да бы заварить дырки в дымососе. Паша сварщик, Никола слесарь взяли инструмент и пошли заварить дымосос. Под впечатлением рассказа Амбала про шашлык, Паша начал передразнивать Амбала: - Мясо, помидор, лучок, мя…- Оборвал свою речь Павел, увидав вывернувшегося из-за угла Амбала, чуть не столкнувшись лицом к лицу. Амбал ухмыльнулся, пошёл по своим делам, мы по своим. Потом долго ещё ребята просили Павла рассказать, как готовят шашлык: - Паш, расскажи как-шашлык-то готовят? Помидор, лучок, мя… - Подшучивали над Павлом ребята.
Опрофанился
Александр Шуванев
Работал я в свою бытность в керамзитовом цехе механиком, в моём подчинении была бригада из слесарей, два сварщика, газорезчик и два токаря в общей сложности двенадцать человек. Ребята, как ребята не прочь и подурковать, хотя и взрослые уже мужики, под сорок некоторым. Был в бригаде один сварщик Михаил Цыганов, любил пошутить, весёлый был мужик, без прибауток не обходился, но шутки его были солёные, солдатские, хотя морфлотские, так как он служил в морфлоте. Был Миша не высокого роста, но коренастый приходит раз на работу и рассказывает: - Еду вчера с работы народу в троллейбусе, как кильки в бочке, на меня нажали, а передо мной бабища в три обхвата, завелась с пол-оборота и тарахтит, как трактор. Пытаюсь объяснить мол женщина самого затолкали час пик, все едем, как кильки в баночке. Куды там, тарахтит, остановку, другую, третью и тут она вывела меня из себя я заявляю, ну ты, мартышка сейчас выйдем из троллейбуса я п***у тебя, и ты лопнешь! Её, как ветром сдуло из троллейбуса – Вся бригада хохотала, поджав животы, качая головами, словно дерева в ветреную погоду: - Ну, ты Мишь и даёшь, стране угля, прямо стахановец! – Сказал Камашкин Виктор. Миша ещё имел привычку, ежедневно спрашивать время к концу рабочего дня, если время полпятого, он подпрыгивал на лету поворачивался на девяносто градусов, опять подпрыгивал и так, пока не закончит оборот, при этом он выкрикивал: - Э – э – э! Падлы! Курвы! Суки, вонючие! - Мы уже знали Мишкины причуды и ожидая концерта подсказывали, когда начинать. Однажды Карбаев Николай выходит из слесарки и говорит: - Мишь, пора! – Взглянув направо, там шла заводская бухгалтерия, пытается остановить Михаила: - Мишь, Мишь! – Куда там, тот уже прыгает, подпрыгивает и со всей дури орёт: - Э – э – э! Падлы! Курвы! Суки, вонючие! – Те в недоумении, в испуге, негодовании, возмущении встали, как вкопанные кони в коннице Будённого, а Михаил им говорит с виноватым видом: - Извините, это мы пьесу репетируем! – Конторские вздохнули с облегчением и дальше уже шли с весёлыми смешками до самой остановки.
Шутки про жизнь
Александр Шуванев
Николай Васильевич был чем-то похож на Гоголя, он носил длинные волосы и носище был длинного роста, наверное, поэтому и заслужил прозвище Гоголь. Был он высокого роста, что в народе определяется, как жердь, шест, слега, в общем кто как придумает. Николай Васильевич гордился даже, прозвищу Гоголь и просил его называть не иначе, как Гоголь, ему льстило имя русского великого писателя. Вначале девяностых, когда рассыпались предприятия, вернее их разворовали, начали возникать различные Т.О.О. что означало Товарищество Ограниченной Ответственности. Росли они, как грибы, так же как грибы и исчезали. Мы с Гоголем работали в одном таком Т.О.О. под сладким названием «Виктория». В то время вовсю строили панельные дома, дабы удовлетворить население в местожительстве, кто не имел такого местожительства, или терял его по какой-либо причине, назывался Б.О.М.Ж. (Без Определённого Места Жительства). В панельных домах в отделочных работах не заморачивались, главное сдать дом, а дальше сам, по поговорке «дело утопающих - дело рук самих утопающих». Двери подгонялись в этих домах так, как про них сказал мне один грек: - Маленький серый птичка летает! – Вот поэтому приходилось утеплять двери ватином, вкупе с дерматином, чем мы собственно с Гоголем и занимались. Однажды у одной миловидной хозяйки интеллигентного вида, мы обшивали дверь дабы загнать тепло в дом и шуму поменьше. Обычно мы клали дверь на две табуретки и процесс пошёл. Я правша, Гоголь левша и мы вставали кому как удобнее работать. Обшиваем дверь, а хозяйка наблюдает за нами, чем это мужики занимаются, любопытная знаете ли. Тут надо сказать, что Гоголь стоял к ней задом и не видел её, а я без задней мысли сказал: - Эх, ма! Жизнь-то летит, катится! – - Кто не е***ся, тот спохватится! – Выдаёт следом Гоголь, не ведая, что хозяйка за спиной, которую в миг сдуло, как ветром от такой солдафонской шутки.