И вот - помолвка. В доме маклера собрались самые уважаемые граждане Кашперова. Один солиднее другого: сидят чинно с покрытыми головами. Тут и раввин, и кантор и даже синагогальный служка. Раввин скрепляет условия помолвки, кантор зачитывает их вслух, и вот уже все принялись бить тарелки: швыряют их от всей души на пол и кричат: "Мазлтов! Мазлтов!"
В условиях помолвки все описано: подарки, приданое, неустойка в случае отказа от заключения брака...
Со дня той помолвки минуло с полмесяца. И вот идет по улице человек. Сутулый, с горестным лицом. Что ж такого? Вот если б человек шел и улыбался во весь рот, так это было бы странно. Прохожие, пожалуй, оборачивались бы на него - не сумасшедший ли? А горевать - еврею всегда найдется о чем горевать. "Несть человека без своих горестей". Неустойка за отказ от заключения брака? Черт бы с ней. Родственник Файфермана? Черт бы с ним, и черт бы с самим Файферманом, и черта б его батьке! Киев? Сгореть бы ему! А дочку жалко. До слез жалко свою дочь маклеру Шейгецу. Посмотреть на нее - сердце кровью обливается! Кто не видел несчастную красавицу Брайнделе в те дни - должен жить на год дольше. Разневестилась Брайнделе... Хотите знать, как это вышло? Думаете, пожалуй, что вероломный Зорах-Юдл, большой человек из Киева, жениться передумал и разбил сердце девушки? Куда там! Сама она себе сердце разбила. А жених разве что не слишком тому препятствовал.
Вот как было. Есть такой русский поэт Пушкин. А точнее, был. Потому как в конце января сего года застрелен поэт Пушкин в Петербурге. Дошло и до Кашперова это известие. Ну, "до Кашперова" - это громко сказано. Кто в Кашперове знал Пушкина? Брайнделе Шейгец! И не просто знала, а была горячей поклонницей, и многие его стихи помнила наизусть. Книги по ее заказу отец выписывал из Киева, сгореть бы этому городу еще раз! А однажды на "Красных торгах" сидел за прилавком один заезжий человек, продавал всякую всячину, и лежала у него на прилавке вещица - металлическая пластинка, миниатюрный портретик Пушкина. Как увидела эту штучку Брайнделе - тотчас и купила, не торгуясь.
Известие о смерти любимого поэта заставило девушку рыдать. В таком состоянии и застал ее жених. Брайнделе держала в руках пластинку с профилем поэта, и на глазах ее были слезы. Жених, понятно, встревожился, стал спрашивать, в чем дело. Девушка, всхлипывая, указала ему на газету, лежавшую на столике. Зорах-Юдл схватил листок, обеспокоено забегал глазами по заголовкам... и увидел. Брови нахмурились, взгляд посерьезнел. Дочитав сообщение до конца, молодой человек сочувственно посмотрел на невесту.
- Да, плохи дела.
- Как же так? - сквозь слезы воскликнула Брайнделе, - Как же такое могло получиться?!
- Что ж. Всякое бывает. И на старуху бывает проруха. Не надо плакать. Как говорится: "Б-г дал, Б-г взял". Переживем.
- Дал-то Б-г! А взял какой-то француз!
- Какой-то?! Мне бы в год половину того дохода, что этот "француз" имеет в месяц! Он, кстати, такой же француз, как и мы с тобой.
- Как это?
- Да так, что ведь он еврей! Ты разве не знаешь?
- Дантес еврей?!
- Что за Дантес? Я про Ротшильда говорю.
- При чем же тут Ротшильд?
- Ну так это же он сыграл на понижение варшавских акций.
- Да при чем же тут акции?!
- Да при том, что мы с твоим отцом скупали их всю зиму, и считали, что расти они будут до апреля уж точно! А тут пишут, что они упали. Да ты ж мне сама дала эту газету!
- А про Пушкина... Ты не нашел, что ли?
- Что еще за Пушкин? - Зорах-Юдл снова встревожено уставился в газету.
- Поэт Пушкин.
- Ну, знаю. Так что ж он?
- Скончался.
- Благословен судия праведный! Чего ж ты плачешь?
- Так скончался же! - пролепетала Брайнделе.
- Тьфу, прости господи! - воскликнул Зорах-Юдл. - Я уж думал, беда какая стряслась! А тут какой-то Пушкин!
- Какой-то?!
И тут, ни с того, ни с сего, не выпуская из рук металлического портретика, Брайнделе закатила жениху такой скандал, что... Что в результате он уж оказался ей не женихом. Рассорились молодые люди вдрызг, и ничего потом не помогло. Увещевания родителей, соседей, подруг - все было напрасно. Брайнделе, честно сказать, на следующий день и сама не могла взять в толк, что такое на нее вчера нашло и что за муха ее укусила! Но сделанного не воротишь. Девушка она была гордая, прощения просить не собиралась. Таков же оказался и жених. Расстроилась помолвка. Такое злосчастье.
Чуть позже решил сахарник Шейгец отправить дочь на время к родне в Мазеповку. Пусть девушка обстановку сменит, глядишь - и развеется. Пользуясь оказией, напросился к ней в попутчики, по какой-то своей надобности, до железнодорожной станции сват Менахем-Гецл.
- Хватит уж тебе убиваться, Брайнделе-сердце! - говорил сват девушке по пути. - Унынье - это ведь грех! Думаешь, я тебя не понимаю? Так бы мне не знать лихорадки, как я тебя понимаю. Девушка - она ведь подобна сапожнику. Сапожнику горько, когда любовь у него не сбылась, так же и девушке. Ничего, милая, будет и на твоей улице праздник. "Облегчение и спасение да приидут на иудеев". Хотя, по правде сказать, жизнь человеческая - не подарок. Сказано: "Не по своей воле живем..." Но на твоей свадьбе мы еще погуляем, это уж я тебе обещаю! Найдутся и на тебя четыре древка и балдахин. А иначе - подавиться мне вон той мельницей татарина Ибрагимова! Кстати, люди говорят, пока мельник на рынке, к его жене урядник похаживает... Ты ничего не слыхала об этом?
Л. тронулся
"...Кажется, совершенство звука уже достигнуто, и рождена абсолютная музыка. Но эти гениальные безумцы вновь шагают за горизонт и являют нам новые, доселе невиданные гармонические чудеса! Группа постоянно прогрессирует. Старые хиты по-прежнему звучат свежо и актуально, а две новые композиции, которые Л. представил на концерте в клубе "Марки"... Нет, об этом бесполезно писать, это надо слышать! Как известно, до выхода нового альбома группы "Л. тронулся" остается меньше месяца, и уже сейчас нет сомнений, что он, как и все предыдущие работы этого коллектива, явится очередной революцией в рок-музыке".
Л. - это я. Точнее, это мой сценический псевдоним. По паспорту меня зовут Леонтий Пшеничников. А моя группа называется "Л. тронулся". Это название я придумал давно, когда еще только начинал. Тогда я думал, что буду заниматься авангардной экспериментальной музыкой, вот и подобрал соответствующее название для проекта. А потом мы стали исполнять нечто более традиционное. Ну и вообще, оказалось, что мы одинаково сильно играем и блюз, и хард-рок, и психоделик, и все такое...
Обычно мой день начинается с чтения новостей в сети. В передовых статьях всех газет идет речь о моих концертах, альбомах, интервью, и т.п. Ну а дальше - всякие другие приятные новости.
Москва и Лондон объявили себя городами-побратимами.
Спикер Государственной Думы России согласился стать председателем оргкомитета международного байкер-шоу.
Стартует федеральная целевая программа "Осень свободной любви".
На тихоокеанских гонках желтых подводных лодок лидирует российский экипаж.
От чтения новостей меня отвлекают звуки гимна СССР. Это позывной Марии.
Интересно, чего это ей от меня надо с утра пораньше? В коммуникативном секторе монитора возникает ее лицо. Как всегда - элегантная прическа, макияж, "и во лбу звезда горит". Без этого Мария на видеосвязь не выходит. На заднем плане - заставка: Красная площадь, мавзолей Ленина и много-много красных флагов.
- Привет, красавица!
- Проснулся, бездельник? А где твой сожитель ?
- Фредди еще спит. А что так пренебрежительно - "сожитель"? Завидно? Так заведи себе своего. Нет, я понимаю, тебе некогда, у тебя ж по вечерам комсомольские собрания!