Я быстро налил в бокал коньяк, залпом выпил, даже не почувствовав вкуса.
— Давай, колись!
— Что вы имеете в виду?
— Рассказывай.
— Огласите тему повествования.
Тьфу ты, черт. Эта железка опять обвела меня вокруг пальца, видимо, электронная сволочь пользуется моей собственной лимбической системой. Как же мало я, в сущности, знаю о строении человеческого мозга и устройстве искусственного интеллекта. Как мне его перехитрить, если он видит мои мысли еще на стадии их зарождения? Хорошо хоть он их не внедряет в меня. Или все таки он умеет это делать?
— Я спросил, что сейчас происходит с моим физическим телом?
— У вас его нет. Так же, как его нет и у меня. При необходимости, корабль может синтезировать квазибиологическую оболочку любого типа и методом слияния сознания…
— Где мое тело? — заорал я и швырнул в ИскИна недопитый бокал, хотя прекрасно понимал, что он пролетит сквозь компьютерное изображение. Дополненная реальность в моем мозгу рисует картинку для мозга, андроида и рубки не существует в действительности. Бокала и бутылки с коньяком тоже нет. А теперь выясняется, что у меня и тела, а значит, и мозга тоже нет, Ничего нет. Дзен.
Тогда, черт возьми, где сидит эта кибернетическая тварь, если у меня нет мозга, к которому она подсоединена?
— Это не корректный вопрос, — наконец ответил ИскИн, после серии мерцаний, — эмпирически, корабль является вашим телом.
— Ты хочешь сказать, что мое сознание переписали в бортовой компьютер корабля? Или мой мозг препарировали, и засунули в банку?
— Два взаимоисключающих вопроса. Выберите один из них.
— Хватит юлить. Отвечай!
— Командир, — сказал ИскИн, — я должен предупредить вас, у меня есть ответ на ваш, так и не сформулированный правильно вопрос, но всю ответственность за состояние собственной психики, вы берете на себя.
— Ты меня еще в шизофреники запиши, мозгоправ недоделанный. Отвечай!
— Заново сформулируйте свой вопрос, командир, буфер контекстно-смысловых связей переполнен, я вынужден сбросить его, чтобы наиболее корректно ответить на следующий вопрос.
— Третий раз спрашиваю, где мое физическое тело?
— У вас нет тела, в человеческой интерпретации смыслового значения фразы.
— Это ты уже говорил. Мое сознание переписали в бортовой компьютер?
— Нет.
— Мой мозг препарировали, подключили к электродам и опустили в банку с питательной жидкостью?
— Нет.
— Тогда что произошло?
— Вы сами отдали команду на инжектирование ложных воспоминаний, с частичным замещением истинных. Я, в точности пользуясь вашими инструкциями, осуществлял коррекцию памяти до наступления момента аварийной ситуации, в дальнейшем был вынужден вас соединить с управляющей системой, чтобы избежать гибели корабля, груза и экипажа.
— То есть, ты хочешь сказать, что это я тебе приказал стереть мне память?
— Именно так, но немного другими словами.
— Здорово! А что меня заставило провести лоботомию, ты конечно не знаешь?
Бот ответил не сразу, а померцал пару секунд.
— Вы точно уверены, что хотите это знать?
— Да.
— Тогда, я выключаю симуляцию. Прощайте, командир….
…частичной или полной отрешённостью больного от окружающего, расстройством самосознания, депрессивным или маниакальным аффектом, признаками кататонии… не имеют внешней проекции… вербальные иллюзии, дезориентация… деперсонализация… онейроидный синдром…
… и тогда я, наконец, пришел в себя. Было невыносимо жарко, как на раскаленной сковородке. Я лежал, уткнувшись лицом в песок, гермошлем скафандра был разбит и сквозь дыру свободно гулял смрадный ветер чужой планеты. В бордовом небе адски пылал огромный красный диск Антареса. Я почти сразу стал задыхаться, даже не глядя на приборы, понимал, что кислорода в чужой атмосфере очень мало, а большинство примесей для меня ядовито. Попробовал пошевелиться и не смог, нижняя половина тела не слушалась.
Адски болело левое бедро, я с огромным усилием поднял голову и посмотрел на ноги, но не увидел их, чуть ниже области таза пузырилась застывшим герметиком бесформенная заплата скафандра, она мешала увидеть то, что находилось ниже. Мысленно я попрощался с ногами, и особенно с левой. Аварийный ремкомплект залатал пробоину, наверняка покалечив меня, но починить лицевой щиток, он не смог, так что смысла в этом было не много. Я через силу задержал дыхание, каждый вдох приближал меня к смерти. Интересно, как долго я смогу не дышать? Вряд ли намного дольше, чем под водой. Жить мне осталось всего несколько минут.