— Да! Слушай, я не хочу драться, — затараторил тот. — Я давно ни с кем не дрался! Ай!
Он вновь попытался убрать голову, но та застряла крепко. Впереди же маячила фигура рыцаря, преграждая путь наружу.
— Эва как! — удивился Тенебрис, поднимаясь по каменным ступеням к двери. При этом он предусмотрительно держался так, чтобы дракон не мог обдать его пламенем. — А зачем тогда дочь старосты похитил? Ведь ты же знал, что за ней придут.
— Я думал, это будет Люкс, — жалобно проговорил дракон. — Мужик, ну пойми, у нас с ним договор: я ворую девиц, он их спасает и отпускает меня, а гонорар пополам. Я же не знал, что придет не он!
Глупый ящер, подумал Тенебрис. Что и говорить, вот оно, очередное свидетельство великолепной драконьей смекалки: кто ж в здравом уме заключит договор с пьяницей? Вот бедолагу доверчивость и подвела.
Он занес клинок над головой дракона.
— Последние слова? — любезно осведомился Тенебрис.
Ящер зарыдал.
— Noctis invicta! — воскликнул Рыцарь Смерти и рубанул сверху вниз.
Башня явно послужила логовом не одному и даже не двум ящерам: опытный глаз рыцаря различил по меньшей мере шесть разных видов помёта, а кое-где и застрявшие в нём человеческие кости. Стоило бы развалить башню по камешкам, но ведь тогда драконы станут селиться в пещерах, а там с ними драться куда труднее.
— Ваш враг мёртв, добрая девушка, вам ничто не угрожает больше! — пафосно возвестил Тенебрис, пинком распахивая дверь кельи на втором этаже. Та, к его удивлению, оказалась незапертой.
— Что? — завопила добрая девушка, бросая шитье и отпрыгивая к окну. Келья была небольшой, а окно ещё меньше, и случайно выпасть она не боялась. — Ты кто? Где мой благородный мессир Люкс?
— Не всё ли равно? — несколько раздражённо ответил Тенебрис. Девица оказалась изрядно потасканного вида и выглядела куда менее приятно, чем Мари, к тому же, судя по всему, она тоже была в сговоре с безупречным паладином. — Я тебя спас, чёрт побери!
По счастью, дочь старосты оказалась умнее своего ныне покойного чешуйчатого сообщника. Она не стала паниковать и выдавать себя вместе с сообщниками.
— Ладно! — девушка гордо вскинула голову, стараясь скрыть растекающуюся по лицу бледность. — Я всецело благодарна вам, мессир, за моё спасение. Но даже не думайте, что я поступлюсь честью ради…
— Я не занимаюсь любовью с блондинками, — сообщил Тенебрис, перебивая традиционную формулу словесной признательности спасителю, после которой обычно следовала признательность плотская. Насчёт целибата в отношении блондинок он, конечно, покривил душой, но спать с этим крокодилом не хотелось совершенно. Ведь в деревне его ждала Мари.
Оторопевшая девица так и застыла на месте, таращась на Рыцаря Смерти. А тот, не чинясь, перекинул её через плечо и пошёл прочь из кельи.
— Бесчувственная скотина! — орала дочь старосты, пока Тенебрис спускался по винтовой лестнице. — Сволочь, женоненавистник, содомит! — маленькие кулачки отбивали такт по наспинной кирасе рыцаря. Тот невозмутимо перешагнул гребень на спине дохлого дракона и вышел на крыльцо. — Чтоб ты на турнире оруженосцу проиграл, негодяй!
— Уж этого точно не случится, — усмехнулся Тенебрис и, вытащив из седельной сумки тряпку, которой обычно вытирал коня, заткнул ею девице рот.
Когда Тенебрис с девушкой приехали в деревню, безупречный паладин все ещё спал и даже тихо посапывал во сне. Староста страшно обрадовался возвращению дочери, живой и невредимой, и даже кляп у нее во рту не смутил восторженного отца — судя по всему, это было не в первый раз. Тенебрис улыбался, глядя на это счастливое воссоединение.
Всё прошло гладко и чисто. Пришел, увидел, победил дракона и спас девицу. И больше ничего.
Он отлично поработал. Добыл себе прелестное сокровище, которое вёз сейчас домой. Раскрыл мошенническую схему, набрал целый свиток доказательств, которыми можно шантажировать в будущем д’Оптикуса — очередная крошечная победа в вечной схватке Света и Тьмы. Владычица будет довольна. И, быть может, даже одарит его своим неземным поцелуем. Только ради этих поцелуев он и жил на свете.
Через пять дней Тенебрис с невестой уже въезжали в ворота замка посреди Леса Кошмаров. А к полнолунию, вдоволь насытившись юным свежим телом Мари, он привязал девушку к столу, наполнил кубок её кровью и принёс сердце в жертву своей госпоже.
Потому что это правдивый рассказ, а не слащавая трубадурская баллада.
Идеальное желание
В тот день в Праге подписали мир.
Его не ждали, о нём никто не думал, и вот он грянул, как гром среди ясного неба. Просто вдруг приехал в деревню взмыленный гонец, попросил еды и крова, да и рассказал стоявшей там банде ландскнехтов о новом договоре.