— Это ужасно, — помолчав, вымолвил Мьор. — Тогда рано или поздно, но катастрофа неминуема. С профессором хоть можно было договориться…
— Вы стали бы с ним договариваться?
Мьор цинично улыбнулся.
— Вот именно, — кивнул Ивин. — Не забывайте, Дьорк хитер. Он уже два раза перехитрил вас. Думаете, он попался бы на ваши уловки?
— Попробовать стоило. На карту поставлена судьба нашего мира.
— Если бы вы не дезинтегрировали лабораторию, у вас остались бы образцы вируса — можно было бы попытаться найти противоядие.
Лицо Мьора стало жестким:
— Мы пригласили вас не для того, чтобы вы обсуждали решения руководства. Нам нужен сыщик, а не критик.
— Извините.
— Ладно. Могу сказать только, что работы по противоядию ведутся.
— Это замечательно. Вы надеетесь на успех?
— А что нам остается? — буркнул Мьор и ушел, оставив Ивина в глубоком раздумье.
Тот начал снова просматривать кадры, снятые роботами при подсчете погибших. Их действительно невозможно было опознать.
Все были в первоначально белых халатах, теперь залитых кровью и слизистыми выделениями. Некоторые в судорогах рвали на себе одежду с нечеловеческой силой, превращая ее в лохмотья. Черты лица искажались, глаза лопались и вытекали, кожа меняла цвет и пузырилась. Ивину пришла в голову идейка насчет золотых зубов, цепочек или колец, но он тут же с сожалением отбросил ее: искусственные зубы здесь делали неотличимыми от настоящих, а носить украшения на теле считалось вредным для здоровья. К тому же трупы давно уничтожены. Решающий эксперимент Дьорка провалился, мутация не удалась. А может, и теория была неверна?
Впрочем, теперь это уже не имеет значения.
Ночью Ивина мучили кошмары. Несколько раз он просыпался с ощущением разгадки, но каждый раз она ускользала от него, оставляя лишь смутные воспоминания. Лишь под утро сон стал ясным и осмысленным.
— Смотрите, — говорил он на следующий день Мьору. — Эти два снимка сделаны с разных точек зрения и с интервалом в минуту, но изображают одно и то же место. Мы видим открытый сейф и двух мертвецов с парализаторами — очевидно, это ваши агенты.
В чем разница?
— Третий… — прошептал Мьор.
— Вот именно. На одном снимке он есть, а на другом нет.
Поскольку труп не мог уползти или испариться, значит, кто-то его перенес. Тому есть еще одно доказательство: все трупы безобразны, но каждый по-своему. Посмотрите, вот этот один и тот же — его посчитали два раза.
— Значит, вы полагаете, что кто-то остался в живых. Во время осмотра он находился в лаборатории…
— Разумеется.
— … и ни разу не попал в поле зрения роботов?
— Ничего невозможного в этом нет. Я заметил, что они довольно медлительны.
— Допустим. В таком случае контейнер…
— Все время находился у оставшегося в живых.
— Поскольку из лаборатории никто не вышел, то мы уничтожили его вместе с ней, и опасности больше нет.
— Совершенно верно.
— Прекрасная версия! — с сомнением произнес Мьор. — Я думаю, многих она устроила бы. Очень многих…
— А чем она вас не устраивает?
— Видите ли, — сказал Мьор, задумчиво глядя на Ивина.
— У каждого настоящего чиновника есть некое шестое чувство — чувство опасности, связанной с его деятельностью. Так вот, я чувствую: опасность есть!
— У всякого настоящего сыщика также есть подобное чувство, — возразил Ивин. — И мне оно ни о чем не говорит.
— Потому что опасность угрожает не вам! Вы здесь гость, наемник. Вы сообщите вашу версию правительству, на радостях вам ее щедро оплатят, и вы покинете наш странный мир. А мы останемся жить в страхе и ожидании конца…
— Против ваших страхов я бессилен. Я всего лишь частная ищейка. Вам нужен психотерапевт.
— В докладе я назову наше сотрудничество плодотворным, — сухо ответил Мьор.
От этого разговора у Ивина на душе остался неприятный осадок. Весь день перед отлетом он провел в тягостных раздумьях, вновь и вновь прокручивая в уме цепь рассуждений. Не было ничего удивительного в том, что создатель вируса знал, как от него уберечься, и избежал ужасной участи своих коллег. Также понятно, почему он пытался скрыться от электронных глаз роботов и инсценировать свою смерть, стараясь запутать следствие.
Профессор проявил немалую ловкость и изобретательность, но все оказалось напрасно: он был расщеплен на атомы вместе со своим смертоносным творением и его жертвами. Единственным недостатком версии было полное отсутствие вещественных доказательств. В таких случаях остается уповать на чистую логику!