Род увидел стадион через квартал впереди. Вдоль улицы тянулись люди. Они поддерживали парня впереди. Они поддерживали Рода, когда он пытался обогнать его.
Беги, беги, беги, — кричал его разум.
Он нагонял лидера. Его кулаки размахивали в воздухе. Его ноги стучали по дороге.
Парень обернулся.
Род остановился. Он развернулся.
И побежал в другую сторону.
Люди кричали ему. Они махали ему в обратную сторону. Казалось, они думали, что он потерял направление. Мужчина в бейсболке выбежал с обочины и попытался развернуть его.
— Туда, — говорил мужчина, указывая назад к стадиону. — Вон туда.
Род освободился от него и побежал снова.
Он не слушал криков.
Он бежал в направлении других бегунов. Двое из них, в борьбе за второе место, промчались мимо, даже не взглянув на него. Следующий глядел так, будто подумал, что Род спятил. Последний из четырёх развернулся и последовал за ним. Может быть, он думал, что остальные сделали где-то неправильный поворот. Род рукой показал ему повернуть обратно и продолжил бежать.
Продолжая двигаться в неправильном направлении, он чуть не рассмеялся вслух. Он представлял сконфуженные лица в толпе и лица других бегунов, которые направлялись к финишу. Ему казалось, словно он ехал не в ту сторону по улице с односторонним движением.
Он бежал, пока не добрался до Тэкса. Паренёк, ковыляя и охая, уставился на него.
— Что ты?….
— В следующий раз, — выдохнул Род, — я обыграю тебя в следующий раз… ковбой.
Паренёк посмотрел на него и слегка улыбнулся.
— Я бы обыграл тебя сегодня, — слабо сказал он. — Я обыгрывал тебя, — добавил он.
— Ты никогда не видел мой финишный рывок, ковбой, — сказал Род. — Я покажу тебе его в следующий раз.
Бок о бок они медленно приближались к стадиону.
Ночные игры
Richard Laymon. «Night Games», 1985.
Дженис собиралась сделать глоток кофе, когда стул возле неё вдруг отодвинулся. Рука дёрнулась, и горячая жидкость выплеснулась на подбородок и стекала на блузку.
— Упс, — услышала она.
Она перевела взгляд на молодого человека, стоящего позади стула.
— Ты, — пробормотала она.
— Я не хотел тебя напугать, — сказал он.
— Конечно, нет. Не хотел.
— Не возражаешь, если я сяду?
Дженис не ответила. Она схватила салфетку и вытерлась, пока он садился. Он хлопнул по книге таинственных историй Эдгара Аллана По на столе и улыбнулся.
— Что ты тут делаешь? — спросил он.
— Я занималась.
— Студентам негде заниматься.
— Рядом с тобой нет.
Он рассмеялся.
— Как ты права. Я уйду, но сначала пообещай, что пойдёшь со мной в кино сегодня вечером. Там отличный выбор, «Рассвет мертвецов» и …
— Ты, должно быть, шутишь. После той твоей шутки, когда мы смотрели «Техасскую резню бензопилой», я никогда больше не пойду с тобой в кино. Я никуда не пойду с тобой.
Он улыбнулся.
— Перестань. Я никому не навредил.
— Ты испугал тех дурацких детей. Это всё, что ты всегда хочешь делать — пугать людей. Тебе почти двадцать, Лайл. Почему ты не повзрослеешь?
Он нахмурился, делая вид, что недоволен.
— Это значит, что ты не хочешь идти со мной в кино?
— Точно.
Он вдруг улыбнулся.
— Как насчёт полуночного пикника на кладбище?
— Нет, спасибо, — сказала она. — Найди кого-нибудь другого для своих ночных игр.
— В любом случае, сегодня слишком холодно для игр на открытом воздухе.
Дженис покачала головой.
— Перестань. Ты не ступишь в это старое место и за миллион баксов. Когда доходит до дела, ты трусишь, Лайл.
— Ах, так? Я пойду. Но держу пари, что ты нет.
— Сколько? — спросила Дженис.
— Десять баксов.
— Ты прав. За десять баксов я и рядом с тем местом не пройду.
Она отхлебнула кофе.
— Как насчёт сотни?
— Ты шутишь? — спросила она.
— Найдётся ли у тебя смелости?
— За сто долларов у меня её достаточно.
Даже когда она это говорила, то чувствовала дрожь. Лайл наклонился ближе, облокачиваясь на стол.
— Разве ты не боишься, что тебя схватят призраки? — сказал он низким голосом, пытаясь говорить жутко.
— Я не верю в призраков.
— Говорят, Грикмосс тоже не верил, пока нечто не выползло из темноты и не разорвало его на куски.
— Это чушь, — сказала Дженис.
Он усмехнулся.
— Так ты пойдёшь со мной в тот дом?