- А что же милиция, то есть полиция?
- А им-то что, - Наталья доела пирожное. - В полицию заявление надо, а Машка же терпила… Кэп Кроцкий за нее вписался, да Сиделец со Светкой сами на него телегу накатали, они это умеют.
Ольга вдруг выпрямилась. Ее огромные глаза сузились, вглядываясь в тускленькую тень, невесть откуда взявшуюся и робко скользнувшую по стене. Тень замешкалась на секунду, хотела о чем-то попросить, но, испугавшись, что ей откажут, тихонько растаяла в углу. Блондинка смахнула со лба длинную челку, заправила прядь за ухо и негромко произнесла:
- Машка-нищебродка. Бедная девочка. Бедная-бедная.
- Что вы сказали? - переспросила Наталья.
- Да нет, ничего. Берите еще эклер.
____
-4-
Капитан Кроцкий расхаживал вдоль дома номер двенадцать по улице генерала Алтаева. Ботинки разбрызгивали грязную воду, дождь не переставал, но плевать ему было на погоду. От ненастья разнылись суставы. Плевать и на суставы тоже. Он мысленно отбраковывал варианты своих дальнейших действий.
Полнейший экспромт, конечно. Без подготовки, без согласования с начальством, у которого Кроцкий и так не любимчик.
Он не может без ордера пойти и обшмонать все в доме квартиры. Тут юристов и блогеров больше, чем людей, поднимут вой, нажалуются во все инстанции, и в новостях напишут: полицейский, допустивший произвол, был уволен накануне данного произвола. Но убийца здесь. Так сказала вещая Катерина, и он ей верил. И еще больше он верил этой приезжей Ольге, хотя она не вещая, а бывшая певица.
Когда-то он отмахнулся от Катерины, которая пришла в ОВД и сказала, что готова помочь. Она сразу призналась, что видит только дом - тот, что стоит теперь заброшенный на окраине города - но не квартиру. Однако квартир всего ничего, и нужно лишь установить, хозяин которой из них сейчас отсутствует. Убийца там.
Молодой лейтенант взбесился, обозвал Катерину "мракобеской" и чуть не взашей вытолкал из отдела. Она хотела помочь, но самоуверенный и борзый Артём Кроцкий пригрозил ее саму привлечь за попытку помешать следствию. Катерина - тоже еще молодая, почти девчонка - умоляла его: не отказывайтесь, пожалуйста, никто не узнает, что я вам подсказала! Но он лишь ухмыльнулся в ответ. Он не нуждался в подсказках сумасшедшей бабы, которая якобы что-то там "видит".
А убийца сидел и ждал. Он сотворил уже пять кровавых оргий, от которых волосы вставали дыбом даже у матерых ментов. Дело вел лейтенант Кроцкий, трудился не покладая рук и вышел на правильный след - точнее, он так думал. Правда, ему не удалось установить мотивы убийцы или выявить хотя бы отдаленную связь между ним и его жертвами. Это были мужчины в возрасте 45-55 лет, разных профессий, ничем друг на друга не похожие. И ни малейших предположений, за что их выбрали в мученики. В оперативной разработке убийца значился как "Изувер".
В тот день, до прихода Катерины, Кроцкого прямым текстом предупредили: еще один труп, и тебе самому конец. Вся область на ушах стоит, народ по улицам ходить боится, а ты сопли жуешь. А тут еще Катерина заявилась, ну он на нее и сорвался…
А назавтра жильцы того самого дома, который она называла, нашли растерзанное тело соседа, накануне приехавшего из командировки: дверь в его квартиру была распахнута, горел свет, изувеченный мертвец лежал в коридоре, у самого порога. Кроцкий немедленно задержал главного и единственного подозреваемого - Николая Гапонова, уголовника, уже привлекавшегося за грабеж и нападение на вахтера общежития. "Изувер", очевидно, нарочно подставлял Гапонова, а то и принуждал его подставляться - тот засветился поблизости в четырех эпизодах из шести. Во всяком случае, на физиономии Гапонова читалось облегчение, когда он написал чистосердечное и под конвоем отправился в автозак.
На суде Гапонов косил под дурачка, и отдувался за него государственный защитник. За шесть убийств, совершенных с особой жестокостью, Гапонову корячилась высшая мера, но судья остался недоволен доказательной базой и именем Российской Федерации приговорил Николая к пятнадцати годам общего режима. В его виновности сомневался не только судья. Гапонов еще путешествовал по этапу, когда началось новое, негласное расследование. Начальник вызвал Кроцкого и конфиденциально сообщил, что сделано это с подачи Министерства обороны.
Криминалисты из Москвы реконструировали сцену последнего преступления. Хозяин квартиры вошел, зажег свет в комнате и сразу увидел убийцу. Тот сидел в кресле, спиной к окну. При появлении хозяина он встал, подошел к нему… и оторвал ему руку. Затем швырнул раненого на пол, вырвал язык и выдавил глаза, проделав всё это пальцами. И лишь потом взялся за топор. Тот самый топор, который, фактически, стал единственной уликой против Гапонова, поскольку валялся в его сараюхе, в ящике с инструментами.