Ольга сразу ему сказала:
- Вы всё правильно сделали. Вас повысят. Ну расскажите, что было-то. Только без крови, ладно?
- Да, разумеется.
Из колонок негромко звучал блюз, в зале никого не было. Блондинка казалась расстроенной, почти грустной, но когда на столе появился бокал коктейля, чуть заметно оживилась. Кроцкий взялся за свою кружку с пивом.
- Двадцать лет Изувер проторчал в пустой деревне, за Уралом. Это по предварительным данным. Не представляю, как он туда добрался, его ведь ловила и милиция, и военная прокуратора, и контрразведка. И почему его понесло именно туда… По касательной к деревне, в лесах, идет туристический маршрут, там пропадали походники, грибники, даже охотники с оружием. Но вряд ли это его, Генриха, работа. Там геопатогенная территория. Есть информация, что в тех краях обитает древнее племя, поклоняющееся демону бурь и штормов. Бывает, так задует, что деревья штабелями валятся.
Все двадцать лет Генрих ждал, а в конце октября каким-то образом связался с Николаем Гапоновым, Сидельцем. И Николай стал готовить всё для убийства Катерины. Это была месть Генриха, ведь Катерина когда-то сообщила, где его надо искать. Я, дурак, ее не послушал… Но ему нельзя было оставаться в городе. Потому что рано или поздно Катя убедила бы если не меня, то другого. Хотя Генрих не закончил со своими делами…
- С делами? - переспросила Ольга.
- Ну да. Я долго всё обдумывал и пришел к единственному правдоподобному выводу. Те, кого он убивал, имели несчастье стать объектами вожделения Инги. И она отправила к людям своего сына, чтобы казнить тех, кто ее отверг. Может, их было гораздо больше. Но я точно знаю, что эти шестеро обследовались в тубдиспансере, когда Инга работала там в лаборатории.
Ольга долго смотрела на капитана, потом согласно кивнула.
- У Генриха не было мобильного телефона, - произнесла она. - И смартфона не было, и в соцсетях они с Колей-сидельцем не зависали. Как же они связались?
- Это загадка, - ответил капитан. - Но в среду Генрих явился в город. В Костроме он оторвался от патрульных и вскочил в товарный состав, который проходит мимо нас в одиннадцать вечера. Гапонов с Пановой встретили его у ветки железной дороги. К его приезду они расстарались: прогнали с Машкиной квартиры временных жильцов и накупили консервов на месяц. Югеру много ведь не надо - сел себе и сидит… От железки они двинулись к дому Катерины, и тут Гапонов выкинул фокус. У него много чего накопилось к Югеру после отсидки. Это он тут был Сиделец, а на зоне его Нинкой звали. И Коля выхватил нож. Спонтанно, он ничего такого не планировал и даже помыслить не смел. Фляга свистнула в неподходящий момент. Ну а для Генриха - все равно что таракана раздавить… Светка шустрая, почуяла чем пахнет и удрала. Но башню ей снесло окончательно.
Капитан поднял над столом кружку пива, и Ольга коснулась ее краем своего бокала.
- За знакомство, - сказал Кроцкий.
- Ага.
Блюз сменился на легкую мелодию, словно для медитации.
Смочив пересохшее горло, Кроцкий продолжал:
- В пролеске - глубокая яма, как раз на одного. Я успел поспрашивать Панову, пока за ней ехала психперевозка. Она говорит, что сперва Сиделец с Генрихом сцепились, а потом она увидела эту яму и побежала. Там, говорит, не должно быть ямы… Но по итогам Генрих сбросил туда Гапонова и закидал ветками. И дальше уже пошел к Катерине.
- Ну а Маша? Как она оказалась в своей квартире? Ведь Сиделец и Светка запретили ей туда ходить…
- Со слов медэксперта, она умерла примерно за двенадцать часов до прибытия товарняка. У нее язва открылась, а ей еще и налили… Скорее всего, это в квартире и происходило - Гапонов со Светкой велели ей навести чистоту для дорогого гостя.
- Да ну, ерунда же, - возразила Ольга. - Не верю, что они затеяли генеральную уборку в честь серийного убийцы. А вы?
- Можно придумать сколько угодно причин, почему они там были…
- В квартире чисто? Как будто там убирались?
- Не особо, - признался Кроцкий. - Так или иначе, они ее там и оставили. Не выносить же тело на глазах у всех соседей.
- Подождите, - сказала Ольга. - Вы ведь говорите, что слышали, как она кричала…
Капитан помотал головой.
- Нет, нет. Я ничего такого не говорил. Я действительно слышал крик: молока, дай мне молока. Но это женщина в соседней квартире, она на седьмом месяце, у нее токсикоз. Муж от нее вешается уже. То ей молока, то овсянки, то селедки…
- Генрих, серийный убийца, заживо резавший на части людей, при этому крике ломанулся из квартиры, - напомнила Оленик, покусывая ноготь.