- Ладно, ребята, - добавил Олег. - Нам с Вадимычем через час в Костромскую губернию выдвигаться. Предлагаю по возвращении, в конце-то концов, пожарить шашлык.
- Лишь бы Полякевич с того света не нагрянула и штраф за карантин не выписала, - попытался испортить ему настроение Колян.
Но Аклевцов ответил ему благодушной усмешкой человека, полностью довольного собой, своей логикой и своим интеллектуальным превосходством.
***
В 23-15 тяжело нагруженный "Портер" строителей выехал на шоссе Петля и взял курс на Москву. "Форд" Коляна Махова следовал за ним. Наступила непроницаемая пригородная ночь. Квартал опустел, окна гасли одно за другим.
Мертвый спецназовец лежал в спешно выкопанной для него могиле на западной окраине Лосиной Рощи. Последние почести ему отдала бригада "экстренной уборки", выпив после трудов по рюмке водки. Начбригады (в миру дядя Вова, колдырь и нищеброд) прочел своими словами заупокойную молитву. Рюкзак со всем содержимым, нож и рацию (вытряхнув из нее аккумулятор) зарыли вместе с их законным владельцем.
Тишина, безмолвие, безветрие.
Лишь откуда-то с пустыря доносился странный, нехороший запах, но доносился он издалека и по пути выдыхался настолько, что уловить его не смогла бы даже полицейская овчарка.
____
-5-
Была половина второго ночи, когда отставному майору Савияку позвонил свой человек из судебно-медицинской экспертизы. Взглянув на определитель, Савияк отбросил одеяло и вышел из комнаты, отвечая на ходу: да, нет, важно, говори.
Савияк уже неделю жил на даче у Карлыча и его жены. Мужчины занимались мелким ремонтом, носили воду из колонки или работали в огороде, но сегодня днем не прекращался проливной дождь, а по небу ползли распухшие, горбатые тучи. До вечера играли в шахматы, рано поужинали и легли спать. Карлыч похрапывал на террасе, на старом диване, укрывшись пледом. Савияк толкнул его в плечо, и Старпом немедленно уселся, словно не спал, а только прикидывался.
Отняв телефон от уха, майор показал ему имя на дисплее, и Карлыч откинулся на спинку дивана, сцепив руки за головой. Хрустнули суставы. Карлычу 78 лет, но, если ему дать ледокол, он поведет его куда угодно.
Голос в трубке шелестел, звуки складывались в буквы, буквы в слова, а слова складывались именно в то, о чем они старательно не заводили речь, отыгрывая партию за партией.
- С Полякевич проблемы, - сипло сказал майор. Он не попрощался с собеседником, просто нажал на кнопку "завершение вызова". - Они сперва особо не напрягались, сделали баллистику, запихали в брюхо кишки, ну вроде сойдет и так. Потом кто-то велел вскрыть. У Полякевич нет поджелудочной, нет печени, нет селезенки.
- Опять двадцать пять, - сказал Старпом. - Доигралась, сучка.
Майор подтянул тренировочные штаны, вопросительно взглянул на Старпома.
- Это же не Шабайский, нет?
- Нет. Он отомстил и ушел. А потом пришел д р у г о й . Менты и разведчика-то не нашли, а этого подавно не сыщешь, пока сам тебя не найдет.
- Но разведчик мог видеть этого, д р у г о г о ?
- Мог или не мог, теперь уж не скажет.
- Как же это у нее так вышло-то? - Савияк оправил тельняшку: внезапно он почувствовал себя, как тридцать лет назад, на ходовом мостике, перед строгим, всезнающим, насквозь видящим старшим помощником капитана.
- А это Коваленку иди спрашивай, чему она ее там научила, - буркнул Старпом. - Да только Коваленко, хоть из забухатора не выползала, всё продумывала наперед, а эта даже жопой не думала. - И произнес, понизив голос до шипения: - Это ее, Ксении, привет нам из прошлого.
- Что мне на район передать?
Карлыч недобро прищурился.
- Ничего не передавай. Знаешь, какая у них новая политика? Мол, мы с тобой всё врём, для отвода глаз, типа дымовая завеса. На Опольцево - это они так говорят - до фига спецобъектов неизвестно чьих, а мы репутацию блюдем, чтобы любопытные не объекты искали, а Мясорубщика. С Аклевцовым говорить вообще как со стенкой - упертый придурок. Ну объяснишь ему на пальцах, что и как, а он только поржет с тебя, потому что с его версией не совпадает.