У него до сих пор звучал в ушах злорадный голос следака: «Итак, Кирилл Владимирович, вы утверждаете, что не видели, как Ядвига Пельц появилась на пешеходном переходе? А как же не видели, если ехали не более тридцати и притормозили перед знаком?».
В комнату вошла жена Ленка.
- Ты так и будешь всю ночь сидеть? – спросила она.
- Нет, уже заканчиваю, - проворчал Кирилл, разминая затёкшую шею. – Сейчас дочитаю и ложусь спать.
- Чего-то Шурка раскапризничалась, - Ленка присела на краешек дивана, сверля мужа укоризненным взглядом. – И лобик горячий. Похоже, температура у нее. Кирюш, может, врача вызовем, а?
- Тьфу, черт, да что ты всё придумываешь?! – психанул Кирилл. – Врача, врача! Да ребенок чихнуть не может, как ты сразу в «неотложку» звонишь!
- Кирилл, чего так орать-то? – Ленка поджала губы. – И вовсе я не придумываю. Боюсь, не простыла ли…
- Ма-а-а-ам! – донесся сверху голос дочери. – Ма-а-а-ама-а-а, мне страшно! Иди ко мне.
- Кирюш, иди хоть поговори с ней, - попросила Ленка. – Она по тебе скучает, а ты и дома-то не появляешься почти.
Кирилл кивнул. Конечно, Ленка права по-своему, хотя – он ведь не по бабам бегает, а вкалывает. Да еще и алкашка эта… твою ж мать! До сих пор непонятно, как всё в итоге устроилось. Даже права отдали. Но дочка из-за его проблем страдать не должна.
Держась за перила, он поднялся на второй этаж.
- Ну, и у кого здесь горячий лоб? – напуская на себя непринужденность, спросил он.
Шура лежала на своей кровати, укрытая одеялом, и блестящими глазами смотрела на отца. Слишком блестящие глаза, а правда – может быть, температура?
- У меня не горячий, - сказала девочка. – Пап, а пап… Пап, посиди со мной.
- Конечно, зай, - Кирилл погладил Шуру по голове. Да нет, лобик холодный, вот Ленка паникерша, блин. – Хочешь, я тебе почитаю сказку?
Шура промолчала, глядя в окно.
- Пап, - пробормотала она, показывая пальцем. – Видишь? Там Луна. Круглая.
- Да, зайка, круглая. Это называется – полнолуние. Красиво, правда?
Девочка замотала головой.
- Нет, нет, не красиво! Пап, совсем не красиво! А правда, что на Луне живет кто-то страшный?
- Ну что ты, кроха, кто там может жить? Никто не живет, с чего ты взяла?
- Мне сказали-и-и… Дядя сказал… А еще он говорил, что иногда они спускаются вниз и утаскивают к себе плохих людей.
- А-а-а-а… - Кирилл вспомнил эпизод возле супермаркета и собственный крик: «Ну-ка отвали от моей дочери, гнида немытая!». – Ну, золотце, этот дядя сам очень плохой. Он просто хотел тебя напугать.
- Пап, а его забрали, да?
Козырев тяжело вздохнул. Черта с два он в другой раз оставит Шурку в машине «на десять минут». Кто ж знал, что она откроет дверь, и тут же поблизости появится Илюха-бомж?
- Сашенька, - Кирилл нежно взял дочь за руку. – Это всё глупости, что тебе дядя наговорил. И никто его никуда не забирал. Разве только в милицию, потому что он был пьяный.
- Он не был пьяный, - возразила Шура. – Он просто со мной разговаривал, вот и всё. Он сказал: те, кто живет на Луне, очень страшные. И они могут спускаться на землю.
- Заинька, дядя сам не понимал, что говорит. Ага, а теперь послушай папу…
И он принялся убалтывать дочку, заговаривать ей зубы, отвлекать от мыслей о страшных вещах.
____
Когда Козырев вернулся в кабинет, Ленка раскладывала на диване пасьянс.
- Она заснула, - тихо сказал Кирилл. – Температура у нее, кстати, нормальная. Просто этот грязный урод напугал ее, и…
Ленка нервным жестом смешала карты.
- Кирилл, всё! Я не хочу больше об этом ничего слышать. Я понимаю, мне тоже не понравилось, что с нашей дочерью разговаривал бомж… но ты стал слишком часто распускать руки. Я сама тебя уже боюсь.
«О господи», - подумал Кирилл.
- Я забочусь о своей семье, - сказал он. – О Шурке, о тебе. И я не желаю, чтобы какие-то пьяные козлы…
- Чай будешь? – перебила его Ленка. – Могу согреть.
Ей уже давно начали надоедать рассуждения мужа о том, как он заботится о своей семье. Всё хорошо, но через край не надо бы.
- Нет, спасибо, - отказался Козырев. – Я пойду выкурю пару сигареток, и на боковую пора. Поспишь сегодня с Шуркой?
- Конечно.
Кирилл открыл дверь и вышел на крыльцо. Несколько секунд он стоял, вдыхая свежий ночной воздух, потом опустил руку в карман и достал сигареты. Чиркнул зажигалкой, затянулся и спустился по ступенькам. В небе висела полная луна, а мимо нее медленно плыли черные косматые тучи. Шуршал листьями сад, за которым ухаживал еще отец Кирилла – тогда посёлок был ведомственным, лишь через несколько десятилетий его начали застраивать и заселять дети чиновников и столичной богемы, вроде собакозаводчика Фурсилова. В кромешной тьме не светилось ни огонька, да и тишина царила какая-то нехарактерная. Дачники давно уже спали неспокойным сном.