— У тебя есть что-нибудь под одеялом?
— Нет.
Он сел на край матраса.
— Убери его. Дай посмотреть.
Я высвободилась из одеяла и смотрела на Мэтью. Его кожа выглядела очень бледной на фоне мешковатой синей футболки, которую он не снял.
— Сядь, — велел он. — Разведи ноги. Хочу посмотреть на тебя, Зи. Хочу, чтобы ты себя потрогала. Здесь…
Он положил мою руку туда, где ему хотелось увидеть мои ласки.
— Давай. — тихо произнес он. Я начала двигать рукой. Что-то зашевелилось в моем животе, словно разбуженные в корзине змеи. Ленточки жидкого тепла заскользили по пальцам. Сквозь прикрытые глаза я увидела, как Мэтью прислонился к стене. Колени подтянуты к груди, кулаки прижаты ко рту. Еле слышно он произнес «Зи», затем «Энтони», но, прежде чем я об этом задумалась, под моими работающими пальцами разжегся огонь. Меня пронзил жар, он обжёг легкие и залил череп светом. Затем Мэтью лег на меня, он целовал мои губы и веки, и на секунду я испытала счастье.
— Я позволю тебе сделать это, Зи. Позволю довести все до конца. А затем я буду лишь наблюдать. Ты можешь делать что угодно, любовь моя.
Я легла на спину, закрыла глаза. Слова Мэтью смутили меня. Я думала, что уже все сделала. И лишь намного позже я поняла, что мы говорили об убийстве Энтони Ла Гера.
Ранний вечер. Темнота илистым сиропом покрывала окно спальни, пока все шесть стекол не стали черными. Хрустальные ловцы солнца отливали свинцом и выглядели тусклыми. На горизонте зажглась звезда. Когда вошел Мэтью, я была в комнате одна и слушала диск. Он выскользнул из мешковатой футболки и натянул черный свитер.
— Собирайся, мы уходим. Возьми бритву, которую я дал тебе. Нам предстоит сделать что-то важное.
Моя рука скользнула под матрас и схватила гладкую рукоятку из слоновой кости. Голос Энтони Ла Гера заполнил комнату: «Не приходи ко мне домой, меня там…» Мэтью хлопнул кнопку СТОП и кинул мне огромный зеленый свитер с дыркой под рукавом. Я все не могла его нормально надеть, а Мэтью меня торопил:
— Быстрее. Нам еще нужно взять Сьюзен.
— Зачем?
— Хочу, чтобы она была за рулем. Еще у нее есть маленький пистолет, который она стащила у какого-то мужика. Он может нам пригодиться.
Я спустилась за ним по лестнице. Сьюзен сидела на кухне и смотрела телевизор. Каждые пару минут она вытягивала ногу и пинала ящик, чтобы убрать помехи. От этого завернутые в фольгу антенны грозились свалиться прямо на нее. Мэтью склонился над ней и начал что-то говорить на ухо.
Она подпрыгнула и начала слушать. Когда он закончил, Сьюзен взлетела по ступенькам. Мэтью взял меня за руку.
— Пойдем. Подождем ее в машине.
Мы забрались на заднее сиденье.
— Куда… — начала я свой вопрос, но Мэтью накрыл мой рот своим и из желудка начал подниматься знакомый жар. Он целовал меня до тех пор, пока Сьюзен не села на переднее сиденье.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Узнаешь, когда доберемся. — ответил Мэтью.
Его руки обнимали меня всю поездку. То и дело он подавался вперед и говорил Сьюзен повернуть направо или налево. Я заметила за нами полицейскую машину. Лицо водителя было скрыто в дыму толстой сигары, которую он держал двумя пальцами левой руки. Сьюзен чуть не проехала на красный.
— Стой! — сказал Мэтью, Сьюзен нажала на тормоз. Мы уткнулись в спинку ее сидения. Полицейский взглянул на нас, затем перевел взгляд на девушку в короткой юбке и узком свитере, которая шла вдоль улицы.
— Тебе следует быть более аккуратной, — произнес Мэтью. — Это важно. Мы не можем допустить, чтобы нас поймали из-за твоей небрежности.
Спорю, Сьюзен не знала значения слова «небрежность», но она стала более аккуратно следовать прерывистым указаниям Мэтью. Спустя двадцать минут мы проехали центр города. Дома перестали быть похожими друг на друга — пригороды тоже остались позади. Мы долго ехали по узкой двухполосной дороге.
— Сбавь скорость, — сказал Мэтью. — Что написано на этом ящике?
Сьюзен опустила стекло и выглянула.
— Ящик 643.
— Значит, мы на месте. Сверни на подъездную дорожку, но слишком близко к дому не подъезжай.
Под колесами автомобиля поднялось облачко распыленного гравия. Нас встретил ряд красных светоотражателей. Дорога поднималась на небольшой холм, затем спускалась к маленькому дому в гуще деревьев.
— Останови здесь, — сказал Мэтью на вершине холма.
Он нагнулся и достал что-то из-под сиденья, затем вышел из машины еще до того, как Сьюзен заглушила мотор. В его руке был длинный тонкий нож для потрошения.