Когда Нонни так говорил, казалось это то место, в котором ему стоило быть, единственное место, где он вообще мог быть.
— Там открыто, — сказал Зорро, указывая пальцем на соседнее здание. — Держу пари это столовая.
Разумеется, именно столовая там и была.
Людям ведь нужно хоть где — то есть, кроме как ходить в церковь.
— Это всё же получше, чем улица.
Нонни схватил Зорро за руку, которой казалось не было вообще, только кости под толстым рукавом его пальто.
— Ну, давай, пойдём уже.
Зорро на секунду задумался.
— Я не знаю хочу ли я… ты представь, как на нас будут смотреть?
— Да пошли они нахер, я голодный.
Нонни вломился в столовую, увлекая Зорро за собой. Они поймали на себе несколько удивлённых взглядов, но в основном потому что они были незнакомцами. Ни один из них не выглядел странным в одежде. Пальто Зорро скрывало его палкообразные конечности, а Нонни носил головной убор, скрывающий короткие волосы справа и так как помада и макияж были на обеих сторонах, он легко мог сойти за женщину. Они проскользнули к столику у окна и пролистали меню. Когда подошла официантка, Нонни заказал стакан молока, ростбиф и кусочек вишнёвого пирога. Зорро же попросил чашечку чёрного кофе. Он с детства не был способен есть больше раза в день. Когда принесли их заказ, еда вызвала у Зорро такое отвращение, что он едва смог допить свой кофе. Нонни, загребая мясо и соус с горочкой, не замечал этого. Только окончив трапезу и сдержанно промокнув губы салфеткой, он спросил у Зорро откуда он. На что тот, поколебавшись сказал:
— Омаха.
«Омаха — неплохое местечко, правда Нонни там никогда не бывал, а расспросить Зорро не удавалось.»
А правда заключалась в том, что Зорро и сам ничего не помнил с того дня когда очнулся, блуждая неподалёку от огромного здания со множеством окон. Оно было похоже на какую — то больницу, но в этом он уверен не был. На нём были старые рваные штаны, а лунный свет достаточно холоден. Он свернулся калачиком у двери здания и попытался уснуть, но проснулся от того, что чья — то рука трясла его за плечо и от звука голоса:
— Мальчик, эй, мальчик!
Всё, что он увидел, открыв глаза: пухлые коленки, одетые в чёрную и жёлтую клеточку брюки. Полицейские таких не носили, так что это мог быть либо вор, либо кто ещё похуже. Он испуганно поднял взгляд на лицо какого — то великана. Это был лысеющий, с кромкой напоминающих проволоку рыжих волос, которые струились почти до плеч, с густой рыжей бородой, которая росла клочками, будто множество зубных щёток цвета моркови и с полными мешковатыми щеками. Он выглядел слишком забавно, чтобы напугать хотя бы кого — нибудь, даже этого мальчика.
— Ты не убегай, я не причиню тебе вреда. Как тебя зовут?
— Билл.
По крайней мере своё имя он всё ещё помнил, несмотря на то, что оно казалось таким размытым, призрачным, становясь эхом когда — то давно услышанного слова.
— Вилли МакГрудер, — великан протянул руку, облачённую в зелёную рукавицу и они обменялись рукопожатиями. — Ну, так почему же ты блуждаешь здесь один? Ты потерял своих родных?
Родных… это слово заставило сердце болезненно сжаться, а почему он не знал.
— У меня нет никого, — ответил он.
— Ну, похоже помощь тебе не помешает, — мужчина пристально посмотрел на него. Билл ничего не ответил, сказать было нечего, да и кто бы мог ему помочь?
Внезапно мужчина спросил:
— Ты чё такой худой, как скелет?
Он осмотрел себя сверху донизу. Его тело было действительно очень тощим. Его рёбра и ключицы выпирали, блестя на измождённом теле. Голоден он не был, а худоба казалось ему совершенно естественной.
— Я не знаю, — сказал он мужчине.
Тот смотрел на него пронизывающим взглядом.
— Может быть, если бы тебя по — человечески кормили, то ты был бы как все нормальные дети?
Билл покачал головой.
— Нет, сэр, я не хочу есть. Мне не нравится есть.
Глаза мужчины скользнули по серебристо — тёмным окнам здания, затем вернулись к рёбрам мальчика, похожим на жалюзи. По ним можно было долго бить, изучая анатомию человека, каждое ребро, каждую косточку. Лицо мужчины выражало колебание, но рассудив, он принял решение.
— Ладно, тебе нужно поесть, чтобы не развалиться прямо здесь. Тебе нужна работа?
— Работа? — переспросил мальчик.
— Ну, тебе не нужно уметь что — то сверхъестественное, просто нужно сидеть и позволять людям смотреть на себя.