Мартин перевернул фотографию. Сзади было написано: «Вера, 16.01.55». Не «Винсент» или «Я», как можно было ожидать, а «Вера». Может быть, смазанная фигура между деревьями и являлась Верой, кем бы та ни была.
Мартин вытащил проигрыватель из шкафа и поставил на стол. Воткнул в розетку, повернул ручку, и тот мгновенно ожил. Рычаг для автоматической смены пластинок уронил несуществующую пластинку на вертушку с замысловатым щелчком.
— Мартин! — позвала снизу Эмма. — Обед готов! Хот-доги!
— Спасибо, Эмма! — прокричал он в ответ. — Подойду через пару минут, хорошо?
— Не тяни! А то остынут!
Мартин вытащил первую пластинку «Лаванда» и положил её на вертушку. Он аккуратно опустил иглу, а затем прибавил звук. Сначала раздавалось шипение, а затем он услышал очень тихий, едва слышимый, шёпот. Шёпот не смолкал, словно кто-то пытался сказать ему на ухо что-то по секрету, но с чрезмерным придыханием и чересчур близко, чтобы разобрать, что именно он произносил.
Через двадцать секунд к шёпоту прибавился прерывистый гуд, который напомнил Мартину звук лампы дневного света до того, как она разгорится. Эти два звука не прекращались: шёпот время от времени становился то громче, то тише, а интервалы между гудением менялись, но не более того.
— Мартин, ты идёшь или нет? — позвала Эмма.
— Да, иду, — сообщил Мартин и потянулся через стол, чтобы выключить проигрыватель. Но внезапно он ощутил сильный запах лаванды, настолько ароматный, словно он стоял посреди целого поля этих цветов.
Он выдохнул, затем снова вдохнул — глубоко, — просто чтобы убедиться, что не ошибся, или что он сам себя не обманывает. Никаких сомнений — он чувствовал лаванду. Мало того, всё в кабинете, казалось, приобрело лавандовый оттенок, словно на нём были очки с фиолетовыми линзами.
— Винсент, — еле слышно пробормотал он. — Я не знаю, как ты до этого додумался, но ты был гением.
Он поднял пластинку «Лаванда» с вертушки и поставил следующую — «Двигающиеся тени».
— Мартин! — прокричала Серена. — Если ты сейчас же не спустишься, я отдам твои сосиски коту!
Он аккуратно пожил пластинку на стол и пошёл вниз, держась за балясины, чтобы обойти гнилые подступени.
— У нас нет кота, — сказал он, войдя на кухню.
Серена и Эмма уже сидели за столом, поедая хот-доги с капустным салатом и картофелем-фри.
— Знаю. Но когда-нибудь он появится, а я собираюсь заморозить твои сосиски до этого момента.
— Вы женщины, — пожаловался он, — такие садисты.
Но прежде чем он сел, он наклонился к Серене и поводил рукой у неё перед носом.
— Чувствуешь что-нибудь?
Она глубоко вдохнула.
— Что-то чувствую, да… но не знаю, что именно.
Она вдохнула ещё раз, а затем произнесла:
— Это твой лосьон после бритья, да? Надеюсь, что нет. А что? Чем ты занимался?
— Скажу позже, — ответил он ей. — Я смог открыть один из тех шкафов в кабинете, и там была целая куча записных книжек и пластинок Винсента Грейлинга. Думаю, нужно отнести их все на кафедру. Я, наверное, так и сделаю, но сначала хочу их посмотреть сам.
Серена снова вдохнула, на секунду прикрыв глаза. Затем произнесла:
— Этот запах…я его, кажется, знаю.
— Ну тогда давай, — сказал Мартин. — Угадывай.
— Запах такой, как когда первый раз открываешь упаковку с говяжьим фаршем в супермаркете.
— В смысле?
— Похоже на кровь.
Тем вечером, после того, как Эмма уехала домой в Уотертаун, а Серена отправилась спать пораньше, Мартин вернулся в кабинет. Он закрепил фотографию Винсента Грейлинга на боку проигрывателя, чтобы смотреть на него, пока читает о нём в Википедии на своём лаптопе.
«Винсент Грейлинг, родился 17 октября 1908 года, умер 12 декабря 1957 года. Доцент факультета когнитивной психологии в Массачусетском Технологическом Институте, 1934–1957.
Грейлинг был нейробиологом, специализирующимся на разных формах синестезии — состояния, при котором чувства связаны между собой таким образом, что стимуляция одного сенсорного или когнитивного направления автоматически стимулирует второе или даже третье направления.
В 1928 году женился на Джоан Баннерман, младшей дочери профессора Хамфри Баннермана. У них была одна дочь, Вера Джоан, род. в 1931, погибшая в возрасте шести лет в автокатастрофе. За рулём был Винсент Грейлинг».