-“Хочешь, а хочешь” – кричала Она –“все вы хотели, хотели, а все это было его, его” – она головой показывала на Славу – “только его”– кричала и хохотала она, мужики прятали от нее глаза.
Слава подошел к столу, выпил третью рюмку, все пропало, все сгинуло, исчезло, осталась только тьма.
Проснулся Слава на голой земле. Осень только начиналась, и ночи были теплые, но по утрам было уже холодно. Слава проснулся не от утреннего холода, нет, он проснулся от крика. Он встал с вороха опавших листьев и сам чуть не закричал, у него внутри все похолодело, он с оцепенением уставил взгляд в одну точку. Слава проснулся на кладбище, с фотографии на надгробной плите на него смотрела ОНА –девушка с исколотой грудью, она с кем он вчера разговаривал, она которая так ему понравилась.
Меланья Прокопівна Гузько, прочитал он на плите. Он опять услышал тот крик от которого проснулся – это кричала Катя. Слава пошел по кладбищу в сторону крика. Катя стояла перед другим надгробьем, с фотографией того красивого парня, с которым она целовалась. Стояла, смотрела на надгробье и кричала. Она вся дрожала, Слава подошел к ней, обнял ее, и отвел ее голову в сторону.
-“Все это сон, сон” – приговаривал он , обнимая ее и стараясь успокоить не только ее, но и себя.
Он услышал шелест и увидел мечущегося на земле Степана, который видел тоже надгробье, что и Катя.
Они пошли по кладбищу к выходу, оглядываясь на памятники с фотографиями мертвецов. И с этих памятников на них смотрели лица вчерашних посетителей кафе.
У входа на кладбище на плите старой и треснувшей, они увидели вчерашнего бармена.
Болеслав Осипович Потоцький 1915-1952, прочитал Слава.
Машина стояла на дороге, перед входом на кладбище. Степан весь дрожал, поэтому Слава сел за руль. Они поехали, не зная куда, вперед лишь бы уехать подальше. Через час они въехали на мост, через Днепр, который вел в их родной город.
*
Около кладбища, было, село Вузьки. Около самой крайней хаты сидело две старые бабки.
-“Никитишна ты нэ чула хто вранци вэрэщав”– спросила одна.
-“А як же, чула якись приежи, городськи, пьяни на кладовыщи заснули, а вранци прокинулись та й давай кричати, це не в перше, що их на тэ старэ кладовищэ тягнэ.”
-“Це все Мэланья их туды заманюе казалы ж нэ трэба видьму на кладовищэ хоронити, а цэй парторг кажэ, що видьм нэ бувае. Яка ж красуня була.”
*
Степан, Слава и Катя не хотят говорить друг с другом о том случае. И не когда после друг другу и слова о том не сказали. Катя вообще избегает кладбищ и не ходит даже на горобки. Степан почти забыл о том случае, он расстался с Катей и у него новая девушка. Только Слава иногда во сне видит Меланью, слышит ее хохот. Он просыпается с часто бьющемся сердцем, курит и долго смотрит в окно. Он ждет..
Майа и кот
«Майа и кот»
Шахматы.
Кот сидел шахматной доской и долго напряженно думал, потом встал сладко потянулся, подошел к краю доски и, стянув пешку, принялся ее грызть.
-“Так не играют” – сказала Майа.- “это против правил.”
-“А кто сейчас играет по правилам” – сказал Кот
-“Тогда вот” – ответила Майа и сбросила белые фигуры кота с доски.
-“Ладно” – сказал Кот и принялся грызть шахматную доску.
Улица.
Кот сидел и смотрел в окно, на улицу. Майа подошла сзади и погладила его.
-“Пошли, погуляем”– предложила она .
-“Не хочу”– ответил кот. Морщась от одной мысли, о холодном ветре и белом снеге на улице, продолжал мурлыкать от удовольствия. Он любил, когда его гладили. Здесь тепло, уютно, не дует, его гладят и кормят, зачем ему улица, холодная и пустая. Майе напротив, хотелось выйти на улицу, бегать под падающим, под на ветру, снегом. Ходить по нетронутому, ни кем, белому снегу. Она смотрела в окно, улица была притягательной, не известной, она манила ее.
Кладбище.
Раньше кладбище пугало ее, но сейчас оно казалось ей лишь полем с крестами, памятниками и оградами, голое поле и ветер. Раньше ее пугали призраки, что встают из могил, злые призраки . Она боялась их пока не увидела фотографию, на одной могиле из серого камня. Это была довольно приятное изображение, какого - то парня, он вовсе не показался Майе злым.