— Всей, — ответил Петерс.
Разумеется, они говорили о Крейсиче. Здесь никто не мог думать ни о ком другом. Потом перебросились парой фраз о сейфе, и кодовой книжке, и о ключе, имевшемся у Крейсича, единственном ключе, кроме того, что был у Петерса. И вновь повисло тяжелое молчание, и все посмотрели на Мэтью Морнена. Ибо все предосторожности, касающиеся ключа, кодовой книжки и сейфа, были продуманы им. Именно Морнен устроил, чтобы у Крейсича был ключ и чтобы в кодовой книжке были пустые странички, где было записано все, что Крейсичу известно об исследовании атома в Таймсдейле, и все формулы. Сама по себе эта книга была товаром, который сейчас Крейсич положил на какой-то иностранный прилавок, чтобы получить миллион фунтов. Если бы Морнен не настаивал на том, что ключ должен быть у Крейсича, казалось бы, говорило это молчание, если бы он не устроил все так, что вся известная Крейсичу информация была аккуратно записана для него в этой книжке, если бы все, что Морнен сделал со времени своего прибытия, не привело к таким последствиям, катастрофа не была бы такой необратимой.
Тут Петерс нарушил молчание, обратившись непосредственно к Морнену:
— Что делать?
— Будем его ловить, — сказал Морнен.
— Но он уже где-нибудь во Франции, — сказал Петерс, — и скоро будет пересекать Швейцарию, направляясь на восток.
Тут Морнен раскрыл свои планы и все манипуляции с кодовой книжкой. Книжка была очень компактной. Существовали секреты, Крейсичу не известные. Но все, что он знал, включая уникальный код исследовательской станции, все было в этой книжке. А Морнен зашил в задний переплет книжки тяжелые куски железа, чтобы, если ее кто-нибудь выбросит, желая не дать ей попасть в руки иностранного агента, или если поблизости будет водоем, она обязательно потонула. А возле Таймдейла не было водоемов, кроме мелководного Арена, в котором плескались деревенские мальчишки, поэтому польза железа, напиханного в книжный переплет, не показалась всем столь очевидной. Но поскольку люди, направившие Морнена в Таймдейл, наделили его всеми полномочиями, даже у Петерса не было возможности вмешаться в действия Морнена.
Все сидели мрачные и безмолвные, пока Морнен длинно объяснялся, но Петерс прервал его словами:
— Уже через два часа у них в Латвии будет вся информация.
— Да, — сказал Морнен. — Но им не удастся ее использовать. Давайте я вам дальше все объясню. Видите ли, эта задумка с железом, которая вам представляется довольно глупой, на самом деле состоит из двух вещей: одна из них — то, что мы называем «Атом Зет», о котором все детали записаны в книжке. Однако он не знает, что у него с собой находится собственно и сам образец «Зета». Разумеется, всем вам известно, на что он способен. Мы уже далеко опередили те ранние эксперименты в Хиросиме и Нагасаки.
Слушатели разом заохали и заговорили.
— Минуточку, — сказал Морнен. — А еще в заднем переплете книжки есть радиоустройство с дистанционным управлением. Мы не собираемся приводить его в действие в Швейцарии, и, надеюсь, мы правильно предполагаем, что он с книжкой пробирается в Латвию.
Все закивали.
— Отлично, джентльмены, — продолжил Морнен, — дайте ему время туда добраться. Я попросил станцию в Апволде передавать для него сообщение с интервалами в пять или десять минут, а именно — «Дядя Роберт предлагает втрое больше. Слушайте сегодня в 20 часов». Это послужит для него приманкой, чтобы слушать внимательно. Таких людей, как он, интересуют только деньги. И перспектива увеличить свое вознаграждение в три раза против того, что ему предложили, что называется, с той стороны, должна его заинтриговать, и он захочет услышать, сможет ли он безопасно провернуть эту сделку. И затем в 20 часов Апволд пообещал переключиться на частоту, приводящую в действие механизм, зашитый в переплете книжки. Малые устройства эта частота не затронет. Но в Апволде, как вы знаете, одна из самых мощных станций в мире.
Должен пояснить своим читателям, что всем в Старом Доме Священника известно, что «Дядя Роберт» — это главное секретное слово тайного языка, использовавшегося учеными, и что такие фразы как «Дядя Роберт будет к чаю в пять часов», означают кое-что совсем другое. Все эти фразы вместе с их интерпретациями содержались в кодовой книжке, поэтому можно было быть уверенным, что в 20 часов Крейсич склонится над украденной кодовой книжкой, чтобы интерпретировать детали блистательного обещания утроить сумму, предложенную Латвией.
— А он получит сообщение из Апволда? — спросил Петерс.
— Думаю, да, — ответил Морнен. — Известно же, что во всех тюрьмах преступники внимательно прочитывают все газеты, которые им дают. И этот человек будет особенно озабочен в процессе своего побега, и будет стараться держаться в курсе всех новостей. А кодовая книжка со всеми формулами, взорвется в 20 часов в любом случае. И думаю, мы больше о Крейсиче не услышим. Ну, больше ничего я сделать не смогу. Моя работа окончена. Пожалуй, пойду, посижу у речки.