— О чем ты?
Я рассказал ей о своей теории о том, что приют используется как своего рода «школа подготовки» для внедрения чужих идей. Потом я не выдержал и рассказал ей о найденных телах. Она восприняла это спокойно.
— Теперь мы видим, что он вел двойную игру с Хартвиком и остальными. Пытаясь заставить их поверить, что это не одно, а множество существ. Часто меняя тела, он создавал иллюзию, что у него уже есть много человеческих союзников. И, вероятно, надевая разные формы в разное время, он приближался к ряду групп и индивидуумов — точно так же, как он пытался приблизиться ко мне.
— То, что случилось со мной, теперь понятно. Голос, должно быть, доносился с пожарной лестницы. Одно из этих тел было его носителем, когда нашептывало мне в моем пьяном оцепенении. На следующий день, когда Хартвик посетил меня, существо в человеческом теле, должно быть, сопровождало его, притаившись в тени, чтобы дождаться результата нашей беседы.
Когда я случайно убил Хартвика, существо покинуло свое человеческое тело и вошло в его, чтобы забрать его в качестве улики из гостиничного номера.
Когда я приехал в Бельвю, существо, которое теперь выдавало себя за Хартвика, привезло меня в санаторий. Помни, я не видел Хартвика и Антона вместе. Хартвик вошел в кабинет, и Антон вышел поприветствовать меня, сказав, что мой друг ушел через другую дверь. На самом деле, сущность поменялась телами в комнате морга. Очевидно, после того, как ты сбежала и поговорила со мной, мы оба были приговорены к смерти. Существо загипнотизировало меня, и я чуть не застрелил тебя. Я полагаю, что меня бы сдали полиции, если бы это сработало таким образом.
— Вместо этого ты убил тело Антона, а существо сумело проникнуть в тело Хартвика и сбежать.
Тогда я заткнулся. Я прекрасно понимал, что сейчас не время заниматься логическими объяснениями — когда весь исход истории висит на волоске. Исход истории, черт возьми! Меня интересовал гораздо более важный вопрос — что будет с нами, если эта штука все еще свободно разгуливает по миру? Мюриэл ничем не помогла.
— Но я все равно не понимаю, — вздохнула она. — Откуда взялась эта сущность? Как оно попала в тело Антона? Каков ее план завоевания мира?
— Увидим на следующей неделе, — сказал я.
Но эти вопросы не давали мне покоя. Перед глазами возникли обычные картинки разрушений земли. Падающий Эмпайр-Стейт-Билдинг. Взрыв Белого дома. Армия ракетных кораблей прибывает с Марса, а воины красной планеты — кучка малиновых людей-пауков с выпученными глазами — носятся по развалинам и хватают на сувениры множество полуголых женщин. Я был в этой фантазии где-то на заднем плане, влажная челка прилипла ко лбу, когда я стрелял лучевым пистолетом и пытался спасти Мюриэл из лап зеленого монстра с тремя головами — экс-пекта Райта, Верховного Жреца Спитуна.
Таково было мое видение. Но его заслонила более уродливая реальность. Хартвик. Тело Хартвика, изможденное и белое, вышагивало по улицам с миссией смерти, убивая снова и снова, пока не захватит еще много тел. Он жаждет найти новое логово, сплести новую паутину, которая растет и растет, опираясь на сбитые с толку человеческие шестеренки. Постепенно находя людей в ключевых точках, узурпируя позиции в нашем высоко механизированном мире до тех пор, пока несколько сотен рабов в нужных местах, бросая ключи одновременно в определенные машины и в нужное время, не погрузят планету в хаос. Таким образом, Землю действительно можно было завоевать. Все было просто — если переносить тела по желанию. И с человеческой помощью в ближайшее время это можно было бы сделать. Возможно, через несколько недель. И это будет сделано, если только…
— Мы должны во всем разобраться, — буркнул я.
— Мы не можем пойти в полицию, — голос Мюриэл сорвался. Она думала о газетной вырезке, о Пите.
— Это исключено, — поспешно отрезал я. — Нет, против этого мы только вдвоем. Против того, что находится в теле Хартвика.
Я остановился. Потом повторил это снова.
— Тело Хартвика!
— Да?
— Куда же теперь подевалось это тело?
— Что.
— В приют, конечно. Разве ты не видишь? Он вернется в сиротский дом Марты Петерсон и начнет все заново оттуда. Это его другая база, второе логово.
— Но почему ты думаешь, что он туда пойдет?
Я уставился на Мюриэл. Я должен был сказать это, но слова чуть не задушили меня.