И они — все трое — захохотали. У них-то был повод для веселья. А вот Нэнси сползла по стене и спрятала лицо в ладонях. Лора проболталась! И кому? Ему! Небось, и про летучую мышь все сказала, и про то, как Нэнси у Прентиса допытывалась, что там Филипп ест… И теперь они животики надрывают!
— Господи, какой кошмар, — простонала она.
У Филиппа был острый слух. Нэнси слышала, как он встал и подошел к окну. Не было смысла прятаться. Нэнси подошла к крыльцу и открыла дверь.
— Здравствуй, — привечал ее Филипп.
— Нэнси? Ты так быстро? — удивилась Лора.
Они все одновременно улыбались ей. Нэнси не могла на них смотреть. У Филиппа на лице цвела широкая улыбка, и впервые она обратила внимание на его зубы. Большие, белые, блестящие, ровные. Острые кончики утоплены в полных алых губах.
Нэнси перекрестилась и, рыдая, убежала в свою комнату.
На следующий день они выясняли отношения.
— Ты вела себя как ребенок! Мы за тебя краснели! — гневалась Лора.
— Вы-то зачем ему все выложили? — допытывалась Нэнси.
— Потому что он спросил нас напрямую!
— Спросил?!
— Да, кто-то сказал ему, что ты расспрашивала о нем в магазине.
Так вот оно что. Вот почему он пустился в свои мудреные рассуждения о больших и страшных монстрах, что подстерегают впотьмах. Да он умен, ничего не скажешь! Заставил родителей подумать, что она преследует его. Поднял ее на смех. После такого не имело никакого смысла убеждать в чем-то Лору.
— Замнем для ясности, — сказала Нэнси и вышла из дома.
В тот день она долго сидела в тени деревьев и долго думала.
В конце концов, она могла ошибиться. Подумаешь, летучая мышка. Да их, небось, в лесу пруд пруди. Это во-первых. Во-вторых — одинокому современному мужчине не обязательно постигать азы готовки — он всегда может поесть в кафешке. Ну и диссертация — быть может, он тратит весь день на работу над ней. Не обязательно быть вампиром, чтобы изучать эвристическую демонологию. У многих людей блестящие белые зубы. И никого в этих краях не покусали. Никого не убили, обескровленных младенцев в колыбельках тоже не находили. Все тихо-мирно. Но где-то тут крылся подвох — Нэнси нутром чуяла. Лора, конечно, подумала, что Нэнси затаила на Филиппа обиду из-за несостоявшегося свидания. Что она начиталась глупых романтических книжек и решила, что влюбилась в таинственного незнакомца.
Но ведь Нэнси взаправду неровно дышала к этому человеку! Как же чертовски он был красив! Филипп был самым привлекательным мужчиной, какого она когда-либо встречала. Но разве он сам не понимает, что красив? Почему у него в доме нет зеркал?
Нэнси думала-гадала до самых сумерек. Поняв, что опоздает на ужин, она встала и пошла по тропе, огибающей озеро. Подкравшаяся темнота совсем не нравилась ей. Нехорошая темнота. Как бы не наткнуться в ней на кого-нибудь страшного… и большого.
Кто-то выступил впереди из тени, и сердце Нэнси обледенело.
— Я напугал вас? — услышала она знакомый голос.
Само собой, то был Филипп. Он стоял там, впереди — и улыбался.
— Простите, не хотел. Я был у вас дома, искал вас…
— Меня?
— Да, я хотел поговорить с вами. Давайте погуляем.
— Я тороплюсь, — отрезала Нэнси.
— Очень жаль. Я надеялся, мы сможем стать друзьями. Вы не сердитесь на меня за прошлый вечер?
— Нисколько. — Нэнси не могла понять, что происходит. Филипп казался таким… обычным… И вполне сносным.
Дальше по тропе они пошли вместе. Тьма сгустилась, облака не пропускали ни лучика лунного света. Нэнси вроде бы и не боялась, но…
Филипп вдруг схватился за глаз.
— Что с вами? — насторожилась Нэнси.