Теперь я знал, что злой дух вошел в Аниту, когда она спала, и заставил ее убить Гидеона Годфри.
Может, то же самое случилось и с Лиззи Борден? Да. Старая дева с причудами и сильным воображением, которое подвергалось тщательному давлению; эксцентричная старая дева, спящая в амбаре в жаркий летний день…
Я пошатнулся — эти идиотские садистские стишки не выходили у меня из головы.
Было невероятно жарко, в тишине ощущалось приближение грозы.
Мне хотелось коснуться чего-то прохладного, я дотронулся до холодного лезвия топора, который все еще держал в руке. До тех пор, пока он у меня, мы в безопасности. Наш враг одурачен. Где бы ни скрывался он теперь, он, должно быть, разъярен, потому что не смог ни в кого вселиться.
О да, это безумие. В нем виновата жара, конечно Солнечный удар поразил Аниту, и поэтому она убила своего дядю. Из-за солнечного удара она бормотала что-то насчет снов и «инкубуса». Из-за солнечного удара она напала на меня, когда я стоял перед зеркалом.
По этой же причине мне привиделось лицо, подернутое черным туманом. Другого объяснения быть не может. Это подтвердит и полиция, и врачи.
Полиция. Врачи. Лиззи Борден. Жара. Прохладный топор. Сорок раз…
Я проснулся с первым ударом грома. Поначалу подумал, что приехала полиция, потом понял, что разразилась гроза. Я протер глаза и поднялся с кресла. Тут я понял, что мне чего-то не хватает.
Топор больше не лежал у меня на коленях.
Его не было и на полу. Его вообще нигде не было. Топор снова исчез!
— Анита! — ахнул я. И вдруг понял, что могло произойти. Пока я спал, она проснулась, вошла сюда и отобрала у меня топор.
Какой же я дурак, что заснул!
Я должен был это предвидеть… Пока она была без сознания, у притаившегося злого духа появился еще один шанс вселиться в нее, что и произошло: он снова вошел в Аниту.
Я посмотрел на дверь, на пол и увидел, что мое предположение верное. На ковре виднелся след кровавых пятен, он вел в холл.
Это была кровь. Свежая кровь.
Я бросился через холл в гостиную.
И вздохнул с облегчением. Потому что Анита все еще лежала на софе в том же положении, как я ее оставил. Вытер пот со лба и снова уставился на красные пятна на полу.
Кровавый след кончался у софы. Но вел ли он к софе или дальше от нее?
Сильный гром ударил сквозь жару. Блик молнии усилил резкие тени в комнате, где я пытался разгадать загадку.
Что все это значило? Может, это значило, что Анита не была одержима злым духом во время сна?
Но я тоже спал.
Может… Может, злой дух вселился в меня, когда я ненароком так сладко задремал?!
Все как-то сразу поплыло перед глазами. Я пытался вспомнить.
Где топор? Куда он мог деться?
Снова сверкнула молния.
И в этот момент я с кристальной ясностью увидел топор… вбитый по самую рукоятку в голову Аниты!
ПРЕКРАСНОЕ — ПРЕКРАСНОЙ
(Sweets to the Sweet, 1947)
Перевод С. Голунова
Ирма вовсе не походила на ведьму. Черты лица ее были мелкие и ничем не примечательные. Цвет лица — как принято говорить — кровь с молоком, голубые глаза и светлые, почти пепельные волосы. Кроме того, ей было всего восемь лет.
— Почему он так ее мучает? — рыдала мисс Полл. — Она стала считать себя ведьмой именно потому, что он всегда настаивал, чтобы все ее так называли.
Сэм Стивер поместил свое грузное тело на вращающийся стул и сложил большие руки на коленях. Маска на лице этого упитанного адвоката казалась неподвижной, однако на самом деле он был очень расстроен.
Таким женщинам, как мисс Полл, никогда не следует плакать: очки их начинают ерзать по носу, сам нос морщится, веки краснеют и кудрявые волосы спутываются.
— Прошу вас, держите себя в руках, — упрашивал ее Сэм, — пожалуй, если бы мы могли обсудить все спокойно…
— Мне все равно, — фыркнула мисс Полл, — я все равно обратно не собираюсь — не могу выносить всего этого. Да и сделать ничего не могу. Этот человек — ваш брат, а она — его дочь. Я не несу ответственности, я пыталась.
— Разумеется, вы пытались, — мягко улыбнулся ей адвокат, словно она была старшина присяжных суда, — я это понимаю. Единственное, что мне непонятно, это причина вашего расстройства, моя дорогая.
Мисс Полл сняла очки и протерла уголки глаз цветастым платочком. Затем, скомкав его, положила в сумочку, заперла его, сняла очки и выпрямилась.