Всё, дяденьки, теперь нос передо мной задирать… можно. Только это уже смешно будет. Я вас умнее, искуснее. И вы моё превосходство — уже ощутили.
Важный оттенок: монополия. У меня, не — у вас. Этот товар — я буду делать и продавать. И не только вам. Вы не купить — не можете. Бедность, не по чести. У других — есть, а тебя в дому — дырка. И другим запретить купить не можете. Начинается гонка визуального выражения вятшизма и гоноризма. У кого какого размера, раскраски, рисунка, формы… Надо не просто иметь — надо иметь первым. Раньше всех других. Которые там где-то обретаются, за границей вашего «Садового кольца», людишки второго сорта.
Я эту стратегию форсированного потребления, обосновываемую не функциональностью, а сравнением социальных статусов, многократно проходил в своё время, те же ай-фоны, к примеру. Важно оказаться максимально близко к началу цепочки продаж. Откуда — «проистекать будет». Цена ставится не от себестоимости, не «по Марксу» — от «затрат общественного труда», а от емкости. Ёмкости карманов гоноровых.
Снова — не ново.
И дело не только в фокусах рыночных игр 21 века, в брендах, трендах и дизайнах. Дело в том, что именно так, на гоноре, строится почти вся средневековая торговля. Потому что, из-за убойных транспортных расходов, основной товар здесь — предметы роскоши. Почти весь средневековый товарооборот — способ почесать эго одного процента населения: аристократии, духовенства, высшего купечества. Обозначить их, внутри-одно-процентный, относительно друг друга, социальный статус. Помассировать их вятшизм, претенциозность, гордыню.
В 21 веке, даже и без средневековой проблемы транспортных расходов, это называется «концепции демонстративного потребления». «Эффект Веблена»: чем выше стоимость товаров, тем больше уровень спроса на них. Богатеющих китайских потребителей характеризовали, как «абсолютно не сдержанных» в демонстрации атрибутов своего состояния. Здесь, в средневековье, такая «несдержанность» — постоянный элемент существования правящих социальных групп.
Ради этого «почёсывания» с «демонстрированием» — всё остальное население, которого 99 %, загоняется в нищету. Изымается не только прибавочный продукт, не только необходимое для расширенного воспроизводства, но и просто необходимое.
Следствием существования вот тех миленьких, высокохудожественных и сильно-блескучих цацок, которые я сегодня вижу на светских и церковных вельможах, являются регулярные русские голодовки. Неубранные трупы на улицах русских городов — не по воле божьей, не в результате стихийного неодолимого бедствия. Да, бываю климатические флуктуации, засухи, заморзки… Для их преодоления создают запасы. Я уже рассказывал как ссыпают зерно в хлебные ямы. Где оно сохраняет всхожесть три года. А само может храниться — десятилетиями.
Созданное, сохранённое — изымается. Отбирается этими… «золочёными крысами», превращается в то, что им ценнее, в великолепно выполненные эмалированные картинки, в бриллианты с рубинами и изумрудами. А потом приходит зима. И менее ценное — люди русские — дохнут от голода по канавам. По воле Господа. За грехи свои.
По воле какого «Господа»?! За какие «свои» грехи?!
Я не могу изменить восемь миллионов людей, что нынче живут на «Святой Руси». Не откусить, не прожевать. Пока.
Я могу лишь чуть-чуть пошевелить этот… крысятник. Это… «узорчье русское», «лутших и вятших» людей. Дав им возможность чуть сильнее себя подгонять. Чуть быстрее бегать, чуть выше подпрыгивать, чуть сильнее крысятничать. Ради очередной скребницы для их «гонореи» — ублажению собственного гонора. Путём демонстрации моей инновации — «золотых блюд из дерева».
Конечно, «крысятник» зашевелится. Из податных начнут выжимать ещё чуть-чуть больше. Не сильно. Сильно — неоткуда, не из чего, ума — не хватает, «с дедов-прадедов, отродясь..» — не думали, не умеют.
Всем русским людям податным, преждевременно умершим от голода, холода, болезней, нищеты… мои соболезнования.
Каждая из моих крашенных деревяшек обернётся чьей-то смертью. И — не одной. Сожалею. Только…
Никогда не слыхали? А вы даже не на бой — ко мне на Стрелку задницы поднять не осмеливаетесь. Теперь — спите спокойно.