— Да мы недолго, — напирал Кейси, пихлаяг коробку Тому в грудь.
Тот отстранился, пригладил свои светлые волосы и сказал, повернувшись к Джеми:
— Клевая у тебя рубашка. Такая красная.
— Это блузка, а не рубашка, — поправила она, стараясь скрыть раздражение, и поспешно добавила: — Шелковая. Мамина.
После этого Джеми отвернулась и стала разглядывать обои. Сколько часов она провела, представляя его лицо, мечтая о нем? А теперь на него стало больно смотреть.
— Ты даже не заметила мой свитер, — сказал Том обиженно, поскольку подруга всегда обращала внимание на подобные вещи.
— Заметила. — Ей совсем не хотелось болтать о тряпках, а хотелось крикнуть: «Зачем ты убил ловека? Зачем ты разрушил наши жизни?»
Том тоже заметно нервничал. Может быть, прочел ее мысли?
Они встречались уже так давно, что одновременно произносили одни и те же слова, понимая, что думают одинаково. Прочел ли он ее мысли сейчас? Знает ли, что она была в ювелирном магазине и все видела?
Том снова пригладил волосы. Он делал так, когда нервничал или о чем-то беспокоился.
— Ну мы совсем быстренько, а? — сказал Кейси, положив игру на пол и открыв крышку.
— Ну… — Том, похоже, заколебался.
— Нет! — заорала Джеми. — Оставь нас в покое!
Кричать не стоило. «Спокойно, девочка, — сказала она себе. — Спокойно, иначе все пойдет прахом».
Впрочем, все и так пошло прахом. Хуже некуда.
Том и Кейси удивленно поглядели на нее.
— Извини, — сказал братишка негромко.
— Что с тобой? — спросил Том.
«Что со мной? Он еще спрашивает. И как только может делать вид, что все нормально?»
— Ничего, — сказала она, глядя на обои. — Идем.
— Кажется, придется играть одному, — вздох-йуч Кейси, раскладывая пластиковых бегемотиков.
— Веселого вам вечера! — крикнула из комнаты мать.
Если бы она только знала.
Все вели себя как обычно. И от этого становилось еще тоскливее. Ведь она знала, что как прежде уже никогда не будет.
Они с Томом быстро вышли из дома и пошли по дорожке. Стоял теплый и влажный вечер. Тому было жарко в своем свитере. Небо затянули черные тучи. Наверное, скоро должен был пойти дождь.
— Садись в мой воздушный автомобиль, — сказал Том, изображая, будто открывает дверцу машины.
— Куда? — встрепенулась Джеми, погруженная в собственные мысли.
— В воздушный автомобиль. Некоторые играют на воздушной гитаре, а я вожу воздушную машину. Неплохо, правда? — Том водил руками, будто крутил руль. — Четырехместный. И скорость приличная. И замечательная CD-магнитола!
Почему он валяет дурака? Кажется, еще никогда еще не вел себя так глупо. Наверное, тоже нервничает, поэтому говорит быстрее обычного и слишком улыбается.
— Может быть, вернешься и поиграешь с Кейси? — сказала Джеми холодно.
Том схватился за сердце и издал предсмерт хрип.
— Тебе не нравится моя воздушная машина? Ладно, тогда пойдем, как всегда.
Когда он схватился за сердце, Джеми увидели маленького старичка из ювелирного магазина и пятно крови на его рубашке. Увидела, как тот схватился грудь и рухнул на пол.
Она посмотрела на Тома, шагавшего рядом с ней. Его пальцы нервно бегали. Он вел себя совсем непривычно и казался незнакомым. Он не был похож на того парня, которого Джеми так хорошо знала и с которым она выстроила столько чудесных планов.
— Ты меня слышишь? — нарушил ее мысли голос Тома. — Я говорю, что ты сегодня слишком молчаливая.
— А… — Джеми продолжала шагать, глядя прямо перед собой.
Она понимала, что не сможет этого вынести. Не сможет больше притворяться. Он предал ее. Предал их любовь. И все разрушил. Все чувства, которые она к нему испытывала. Разрушил. Уничтожил.
Как только можно было думать, что ей удастся выдержать это свидание, делая вид, что все нормально?
И Джеми решила разобраться во всем прямо здесь, на улице. Чего тянуть? Зачем истязать себя и дальше?
Том виновато, вымученно улыбнулся. Посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, о чем она думает. И несмотря на страх и ярость, Джеми почувствовала неожиданную теплоту
Перед нею больше не был незнакомец. Это был Том.
Может быть, он сможет все объяснить.
Она покачала головой. Какое может быть объяснение для ограбления магазина и убийства беспомощного человека?
Эти мысли крутились у нее в голове, вызывая противоречивые чувства — любовь, ярость, холодную горечь. Нужно было остановиться и спросить Тома обо всем. Нужно было узнать.
— Том… — начала было Джеми.
— Смотри-ка, вон Алекс и Шерри! — воскликнул он и помахал рукой своим друзьям, показавшимся из-за угла. — Эй вы, постойте!