— Степа… — тихо произнесла Анна, когда раздевшись сам, он начал избавлять ее от одежды. — А если твоя жена вернется, заявит на тебя свои права? Что тогда?
— У нее нет на меня прав. — Степан приник губами к ее тонкой шее, оставил на ней поцелуй-укус. — Коли придет, так и уйдет. К тетке, к дядьке в Ростов. Ты — моя жена.
— Степушка… милый. Я боюсь. — Анна стыдливо попыталась прикрыть свое обнаженное тело лоскутным одеялом, но он отбросил его в сторону и нежно погладил ее по темным волосам, по лбу, носу, щекам, губам, очерчивая контуры ее лица:
— Небось, жаль моя. Я с тобой завсегда. — Опустившись ниже, Степан касаля губами ее шеи, груди, целовал темно-розовые соски, поглаживал бедра, черные кудряшки внизу живота.
Крепко обняв его в ответ, Анна провела рукой по его русым волосам, поцеловала в скулу, поймав его губы, впилась в них жарким долгим поцелуем.
Оторвавшись от ее губ, Степан приподнялся над ней на руках и попросил, ласково глядя в глаза:
— Зараз потерпи трошки. — Широко разведя ее стройные ноги в стороны и чуть приподняв их, он вновь накрыл ее своим горячим телом.
Обнимая Степана и водя рукой по его широкой спине, Анна почувствовала, как его плоть постепенно вторгается в ее тело. Ей было больно, но вместе с тем она ощущала свое полное единение с ним, будто бы они стали одним целым, и никто и ничто в мире не сможет их разлучить.
По мере того, как Степан двигался в ее теле, сначала осторожно и медленно, боясь причинить еще больше боли, а потом быстрее, резче, уже не сдерживая свою страсть, Анна испытывала все меньше боли и все больше блаженства. Запрокинув голову, она издала громкий стон и случайно слегка оцарапала ему спину.
Сделав еще несколько резких толчков и сильно сжав Анну в объятиях, Степан излился в нее своим горячим семенем. Затем, отпустив, коротко поцеловал в губы и прилег рядом.
Повернувшись на бок, Анна обняла его поперек смуглой, покрытой капельками пота груди. Он пригладил ее растрепавшиеся черные волосы:
— Вот зараз ты мне жена, Нюрушка. Никому тебя не отдам.
— Я люблю тебя, мой казак. — Счастливо улыбнулась Анна, укрывая их обоих лоскутным одеялом.