- Сколько нам ещё идти? – спросил он.
- Осталось 117 метров. – Был ответ, а затем вопрос. – Как звали маму Фани?
- Лика.
- А где вы познакомились?
- Мы познакомились… да, я припоминаю… в Халкиде. Я помню, это была научная конференция. Мне так не хотелось лететь на другой конец материка. Там всегда была очень холодная зима. Но когда я сидел на последнем ряду в заполненном зале, я увидел её. Я помню, словно это было вчера. Её тёмно-бархатные, словно летняя ночь, карие глаза, её ровные каштановые волосы, её родинка на правой щеке, её смуглая кожа, её нос с горбинкой (она потом, смеясь, рассказывала, как сломала его в детстве, а затем он неправильно сросся), её открытая ласковая улыбка. Она не была глянцевой красавицей, но она обладала красотой присущей только ей одной. В ней была какая-то необъяснимая магия жизни, что била из неё ключом, словно она хотела обнять своими тоненькими руками весь мир. Она очень любила Рихарда Вагнера. Вечером она показывала мне свою коллекцию пластинок с его операми. Мы много смеялись, и много выпили. Впервые в жизни мне хотелось улыбаться. Улыбаться, просто смотря на неё. Тогда я понял, что без неё более не смогу жить. – Хаген улыбнулся, предаваясь воспоминаниям.
- И что с ней случилось?
- Она умерла, рожая Фани. Я помню, как тогда досадовал на то, что Фани была похожа на меня. Мне так хотелось, чтобы образ моей любимой Лики, запечатлелся в нашей дочери. Я очень хорошо помню, с каким отвращением тогда посмотрел на этот шевелящийся красный комок плоти. Неужели это жалкое существо должно жить, думал в тот момент я, а моя жена должна была умереть? Я почти с ненавистью наклонился и стал всматриваться в новорождённого. Но тут он приоткрыл глаза и улыбнулся, улыбнулся так же, как когда-то в первый раз улыбнулась мне Лика. Его крохотные ручонки потянулись ко мне, и прикоснулись к моему лицу. Я помню, как обжигающие слёзы покатились по моим щекам, а потом попали на маленькую ручку младенца. Но ребёнок не убрал руку, он засмеялся, смотря мне в глаза. Тогда я осознал, что этот беззащитный комочек плоти – моя дочь, моя единственная ненаглядная дочурка. – Глухо закончил мужчина.
Несколько минут они шли в молчании.
- Вот мы и пришли. – Прозвучал голос из робота.
- Ты уверена? – проговорил Хаген, осматривая голый песок, и несколько металлических блоков, выступающих из него.
- Да… подойди вон к той железке слева, вот так. Теперь отойди на шаг вправо, наклонись и начинай рыть песок.
Мужчина сделал всё так, как говорил квадратный андроид. Наклонившись, он стал рыть песок. Прошло минут десять, а он всё так же рыл, ничего не находя.
- И что я должен обнаружить? – спросил он, остановившись передохнуть.
- Панель запуска. Я бы помогла тебе, но как видишь, у меня нет рук. – Спокойно проговорила Полли, теперь её голос стал как-то особенно спокоен и бесстрастен, почти что лишён эмоций.
Прошло ещё десять минут, пока Хаген не наткнулся на то, о чём говорила Полли. Панель представляла собой небольшой узкий экран и клавиатуру для цифр и символов. Мужчина смахнул с неё остатки песка и посмотрел на квадратного андроида.
- Запусти её. – Раздался голос из робота, но он был какой-то странный, в нём более не слышались тонкие детские нотки.
Бородатый мужчина внимательно посмотрел на панель, а затем повернул небольшой рычажок с боку. Панель запуска засветилась зелёными огоньками, в ней появилось питание. На узком экране замигала точка.
- Введи пароль. – Проговори голос из робота.
- Пароль? Но откуда?.. – начал Хаген.
- Разве ты его не знаешь? – с деланным удивлением перебил его голос.
Хаген вновь посмотрел на панель, а затем его руки стали быстро, цифра за цифрой, вводить пароль. Он помнил отчётливо и ясно эту давно заученную комбинацию цифр: 10071856/05092163. Первая часть комбинации являлась общей информацией, которой владел каждый сотрудник подземного комплекса, и означала дату рождения Николы Теслы. Вторая часть была личной информацией, и в случае нашего героя, была датой рождения его дочери. Панель издала лёгкий сигнал, а затем земля вокруг задрожала. Два металлических блока стали разъезжаться в стороны, выворачивая под собой тонны песка. Меж ними, из-под золотых сыпучих крупиц, вынырнула широкая подъёмная площадка, предназначенная как для погрузки и транспортировки тяжёлой техники и оборудования, так и для перевозки персонала.