(Рул — власть, закон, правило. англ.)
Меня он слегка напрягает, если между нами. Сам недоумеваю почему…
Ладно это все потом! Сейчас отдыхать и настраиваться на завтрашний: «первый выход в открытый космос»
Глава десятая. Апрель. Четвертая неделя
Отстраненным взглядом, обьятого глобальными думами сурового лидера нации — отшугиваю подальше ненавязчиво приблизившегося часового из новых. Заметно огорчившись, он бредет по мосткам вдоль стены поближе к воротам. Мужичок явно не прочь в спокойной обстановке и без суеты, тет-а-тет потрепаться «за жизнь» с самим вождем племени. Ощутить приближенность к верхам. А после смены, вечером многозначительным голосом поведать о разговоре непричастным. Очков и веса в их глазах поднабрать… Да не сложилось у него. Не хочу общения. Хочу тишины и немного покоя перед стартом.
Встречаю это утро на стене. Основная масса народа еще дрыхнет. Рано. А я вполне выспался и по-тихому сбежал сюда. Пока девочка — самурай не проснулась и не начала по второму кругу выяснять расстановку ролей и кто есть ху, во вчера начерченной её ревностью геометрической фигуре под названием треугольник. Вот бабы! Они без драм совсем обойтись не могут что ли? Хлебом не корми — дай пострадать и поучаствовать в какой-нибудь вольной интерпретации Шекспира. Скучно им, когда давно вокруг копья не ломались и яд в бокалах не шипел? Да ежели еще и под балконом что-то давненько серенад не было слышно и за последние полгода ни один отвергнутый поклонник на кипарисе в саду не повесился! Жуть! Смысл существования теряется? А, забей, Егорий! Сгладится и рассосется рано или поздно.
— Я смогу здесь остаться? — вчера вечером Кошка решила надолго не затягивать свое подвешенное состояние и сразу пошла ва-банк. И поспешно добавляет, — я слышала о твоем статусе и все понимаю. Обещаю, что проблем из-за меня — у тебя не будет…
Мне не очень хотелось этого, проще было действительно сбагрить её в поселок Зимнего, но я только кивнул — «живи».
— Кто это? — как в прицел сощурившись, спросила девочка — собственник и рабовладелец, уже через каких-то двадцать минут. Мир полон добрых людей — я всегда это знал. А у них есть языки. И у некоторых они слегка длиннее, чем нужно. Нет, я и не собирался ничего скрывать от Амазонки — это нереально… но чтобы настолько быстро!
— Бывшая, — просто сказал я, решив не округлять глаза и глупо выглядеть, переспрашивая: «о ком это ты?» и совершая прочие глупости.
— Что ей здесь надо?
— Жить. Просто жить. Она, как и все — просто хочет выжить. И ничего больше.
— У меня есть повод волноваться? Только честно — партнер!
— Нет. Ни малейшего. Все давно в прошлом.
Еще более недобро сузив глаза, девочка — самурай значительно помолчала. Только гнетущее сопение в комнате раздавалось. Помолчав и отсопев показавшееся ей достаточным количество секунд, моя грозная пантера царственно разрешила: «Пусть живет, но если только она решит… и хоть на миг забудет что она бывшая…» И очень больно ущипнула меня за бок. Это типа: серьезность намерений таким образом продемонстрировала, что-ли? Детский сад, ей-богу!
Последовавшая за всем этим ночь, как я и ожидал, оказалась особенно бурной. Полной дикой и бескрайней страсти. Девочка — самурай неосознанно или же наоборот, вполне осознанно — старалась превзойти саму себя и всех возможных потенциальных сучек-соперниц этого мира. Глубоко внутри себя я улыбался. Вот дурочка. Девчонка!
Во время одной из пауз я услышал от малость подбуханной Амазонки предсказуемо неизбежное: «Егор, а почему вы расстались? Если не хочешь — не рассказывай, конечно».
— Да какая разница? Жизнь развела. Онли ю, малыш! Онли ю!
— Ну, смотри у меня, дарлинг!
— Е-е, ханни! Будем спать?
— Какой «спать»?! Спать он собрался… Даже не думай!
— Даже не думал! — усмехаясь чистосердечно признался я, ничуть не покривив душой.
Хорошо, что у меня только одна бывшая в поле досягаемости. А то подобных регулярных сеансов африканской страсти — организм бы не вывез без ущерба для здоровья.
… В общем: стою на стене, лицом то во двор на огороженный забором из горбыля портал, то к окружающему миру и отдыхаю. От всего и всех. И еще — разгоняю предстартовый мандраж от мысли что через несколько часов мне придется шагнуть в полную неизвестность. Если бы не этот страх может и еще поспал. Про запас. Я бы давно уже, не изводясь, сразу с подьема ломанулся — не оттягивая и не вибрируя нервами, но энергия до краев восстановится только часа через три примерно. Так что — приходится ждать.