Сдерживая себя, чтобы не повалиться на нее слишком откровенно, он завис над ней, стал медленно опускаться на руках. Когда его бедра коснулись ее бедер, он поспешно раздвинул ей ноги.
Оля что-то забормотала, дернулась, уперлась в чужое тело руками, но он уже придавил ее. Когда она очнулась окончательно и поняла, что происходящее имеет отношение только к реальности, стало поздно.
Одним грубым толчком он вошел в нее.
4
Влада рассчитывала прилечь на кровать и подождать Стаса, лежа на спине, в своей излюбленной расслабленной позе, но это оказалось совсем не просто. Нечто потянуло ее следом, казалось, с парнем ее связали неосязаемыми веревками, и они с ним не могли удаляться друг от друга.
Главная причина была в том, что она хотела все слышать. Все. Видеть нет, для этого надо было войти в спальню сестры вместе со Стасом, но в ее планы это не входило. Впрочем, слышать будет достаточно.
В тишине квартиры каждое слово отчетливо достигнет ее слуха. Любая интонация позволит понять состояние сестрички без единого взгляда на ее лицо. Влада “увидит” весь процесс. Для этого достаточно постоять под дверью. Только бы Стас не подкачал в самый ответственный момент.
Влада вышла из комнаты, как только поняла, что Стас уже в спальне сестры. Она прокралась по прихожей к нужной комнате, замерла, прислушиваясь, слегка пригнулась, упершись руками в стену и дверной косяк.
Прошла, наверное, минута, но она ничего не слышала. Вообще ни звука. Мелькнула шальная мысль, что Стас, присевший рядом с Олей и не решающийся приступить к делу, нечаянно заснул. Мысль принесла смесь отчаянного гнева и смеха одновременно. Когда Влада уже собиралась войти в спальню и убедится, что ее фантазии нереальны, и Стас не может заснуть, когда рядом с ним находится раздетая девчонка, что-то послышалось.
Бормотание, шепот. Влада приложила к двери ухо.
Смутная возня вызвала у нее ощущение, что младшая сестра, быть может, вовсе не собиралась сопротивляться Стасу. Идея, что Оля не такая уж целомудренная, казалось, уже несла в себе шок, и абсолютно не пришлась Владе по вкусу. Ощущение исчезло, как только Влада услышала вскрик сестры.
- Что ты делаешь?!
В голосе слышалось неверие, испуг, какая-то нечеткость произношения, как бывает спросонья или в пьяном состоянии.
- Лежи тихо. Тебе понравится, - прохрипел Стас.
- Влада!
Влада, стоявшая под дверью, испытала острый приступ возбуждения. Никогда она еще не подслушивала, как кто-то занимается сексом. Сестра взвизгнула, негромко, она, казалось, так и не проснулась по-настоящему. Стас глухо застонал. С опозданием Влада поняла, что это значит. Прежде она уже десятки раз слышала, как он стонет при оргазме, но сейчас она слышала этот звук со стороны. У нее ослабли ноги.
И снова:
- Влада!
- Не царапайся, сука! - вскрикнул Стас.
Влада услышала, что он слез с кровати сестры, и как ей не сложно было сейчас двигаться, она посчитала за лучшее вернуться в свою комнату. Она повалилась на свою кровать в тот момент, когда Стас вышел в прихожую. Она слышала, как он остановился, будто не зная, что делать, затем направился в ванную.
Всхлипы сестры прервались. Наступила тишина.
И тогда Влада почувствовала страх. Настоящий животный страх, какой никогда раньше не испытывала. Точно так же, как недавнее животное возбуждение. В эту минуту больше всего на свете она бы хотела, избавиться от источника этого страха, растоптать его, измельчить, как некое физическое тело.
Она свернулась калачиком, сжав зубы, чувствуя, как все тело облепила мелкая противная дрожь.
Когда Стас слез с нее, Оля все еще не до конца осознавала, что произошло. Она, казалось, раздвоилась, и одна половина по-прежнему плавала в жиже из сна, опьянения и головной боли.
Те несколько восклицаний, что вырвались у нее, как будто совершил посторонний человек. Даже резкая боль в животе, которая и вырвала ее из пьяной дремы, показалась болью постороннего человека. Ко всему прочему вязкая, ранее не испытанная слабость превратила ее тело в нечто неподатливое, неуправляемое, чужое.
Она отбивалась будто во сне. Единственное, что она отчетливо поняла, надо позвать сестру. Влада находилась рядом, кроме нее никого не было, она, в конце концов, была ее старшей сестрой, человеком, идущим после родителей. И она должна защитить ее от происходящего, будь-то кошмар или реальность.
Прояснение накрыло ее зловещей, ледяной волной, когда ее оставили одну, и наступила тишина. Тишину нарушили звуки воды в ванной, и Оля вскочила с кровати. Боль в животе выбила из нее стон. Девушка замерла. Будто толстые иглы, в нее вонзились страх, запоздалое понимание, тошнота, вызванная мужским запахом, и… стыд. Стыд являлся самой мощной составляющей этого жуткого коктейля. Девушке захотелось провалиться в темную-темную яму, исчезнуть, в крайнем случае, заснуть на неопределенный срок, лишь бы только сознание, как некий беспристрастный надсмотрщик, перестало посылать ей чудовищный смысл этой самой минуты.