Ратмиру захотелось обнять девушку и прижать к себе, чтобы успокоить ее, но он сдержался. Он был уверен в том, что если попробует сделать это, то просто напугает ее еще больше. А в данный момент Ратмир хотел совсем обратного. Он очень хотел, чтобы она успокоилась.
— Да-а-а, сейчас тебе лучше не подходить к зеркалу, — внимательно разглядывая лицо девушки, задумчиво произнес он. Виктория издала звук похожий на смешок. Ей вдруг стало смешно, когда она представила себе, как сейчас выглядит.
Да и насмешливый синий взгляд Подольского почему-то успокаивал ее. Она понимала, что так не должно быть и что Ратмир должен пугать ее и вызывать ненависть или хотя бы отвращение, но этого не было. Его взгляд проникал в самые глубины ее души и это совсем не пугало ее.
— Рад, что тебе это кажется смешным, вот если бы ты могла сейчас видеть свое лицо… — улыбнулся он, и начал медленно вставать, держа за руки и увлекая за собой девушку, она не сопротивлялась.
Ратмир отвел ее в ванную комнату, открыл холодную воду: — мне кажется, что тебе не помешает умыться, а я скоро вернусь, — и, оставив Викторию одну, вышел.
Девушка подошла к раковине и посмотрела в висевшее над ней зеркало.
– "Да, зрелище и в правду не для слабонервных," — с грустью подумала она.
Умывшись и приведя себя в порядок, Виктория вышла из ванной. Ратмир был уже в ее комнате и сидел на кровати, держа в руках стакан с прозрачной жидкостью. Девушка медленно, неуверенно дошла до середины комнаты и остановилась.
— Не бойся, — тихо сказал Ратмир, протягивая ей стакан.
Виктория выглядела смущенной, но все же сделала еще несколько шагов в его направлении. Она нерешительно протянула руку. Он отдал ей стакан с водой, стараясь не коснуться руки девушки, чтобы не смутить ее еще больше.
— Что это? — глядя в стакан, почти шепотом спросила Виктория.
— Вода, — ответил он.
Руки Виктории сильно дрожали. Она изо всех сил старалась не расплескать воду. Поднести стакан к своим губам она не решалась просто потому, что боялась, что у нее это не получится.
Не зная, о чем думает девушка, Ратмир сказал, глядя на нее серьезным взглядом своих синих глаз: — тебе надо немного попить, это поможет успокоиться, а если думаешь, что я туда что-нибудь подсыпал, то уверяю тебя, что это не так, ты можешь смело это пить.
Виктория даже и не думала ни о чем подобном. Чтобы не злить, его она все же попыталась донести стакан с водой до своих губ. Но так как руки ее почти не слушались, она только расплескала половину содержимого стакана. Тогда Ратмир встал, подошел к растерявшейся девушки, взял стакан и поднес его к ее губам. Виктория посмотрела на вампира с недоверием, но все же сделала несколько осторожных глотков. Вода действительно помогла ей немного успокоиться.
— Вот и хорошо, — успокаивающе произнес Ратмир, убирая, стакан от губ Виктории, — а теперь, думаю, тебе надо поспать, я оставлю тебя одну и этой ночью, тебе нечего бояться, – пообещал он, его голос был мягким и успокаивающим.
Виктория кивнула. Ратмир вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь, в этот раз он не стал запирать ее на ключ. Он был уверен, что в таком состоянии Виктория вряд ли попытается сбежать, а если даже и попытается, он легко может остановить ее.
Девушка подошла к кровати, откинула шоколадного цвета атласное покрывало и не раздеваясь, легла. Страх, усталость, отчаяние - все разом навалилось на нее. К глазам подступили слезы, но, неимоверным усилием воли, она смогла их сдержать.
– "Вряд ли мне удастся заснуть сегодня, да и вообще когда-нибудь, если это конечно не последняя ночь в моей жизни," — обреченно подумала Виктория, но, приблизительно через час, она все же уснула.
Ратмир прислушивался к звукам из соседней комнаты. Он слышал, как девушка ворочается в постели. Подольский понимал, что она не спит и возможно не уснет всю ночь. Ему хотелось, чтобы она отдохнула и выспалась, а это пока казалось не реальным.
И вот когда он уже собирался пойти к ней, и, прибегнув к внушению заставить спать, все вдруг стихло. Ратмир облегченно вздохнул. Он не хотел ей ничего внушать, так как не доверял сейчас себе. Он безумно хотел ее. И это желание сводило с ума, путало планы, мешало завершению дела, но справиться со своей страстью Подольский не мог. И там, в комнате, когда старался успокоить девушку, Ратмиру потребовалось все его самообладание, чтобы не наброситься на нее и не испортить все окончательно. Поэтому, пользоваться внушением он не хотел.