Вика старалась защитить близких ей людей всеми доступными средствами, если даже для этого придется оттолкнуть от себя всех, кто был ей дорог: – «Одиночество не такая уж большая цена за жизнь близких людей», – думала Виктория.
Неожиданно зазвонил сотовый телефон, отвлекая ее от раздумий. Девушка взяла его в руки, на дисплее высвечивался номер домашнего телефона родителей. Виктория ответила на звонок.
– Привет, – сказал до боли знакомый голос.
– Ратмир? – вместо приветствия спросила она.
– Рад, что ты меня узнала, – услышала она ехидный ответ.
– Что ты делаешь у моих родителей? – встревожилась девушка.
– Пока ничего, – издевательски ответил он.
– Они живы? ты ничего им не сделал? – дрожащим голосом спросила Виктория.
– Пока живы и даже здоровы, но их жизнь и здоровье зависят только от тебя, – произнес вампир насмешливо.
– Чего ты хочешь? – спросила девушка.
– Чего я хочу, узнаешь позже, я скоро приеду к тебе и надеюсь застать тебя одну, хотелось бы думать, что ты меня поняла, – не дожидаясь ответа, Ратмир повесил трубку.
Его бесила сама мысль о том, что Виктор мог сейчас быть у Виктории. Подольский даже думать не хотел о том, чем они могли заниматься, по крайней мере, до его звонка.
Виктория нервничала, она была напугана предстоящим визитом Ратмира, а мысль о том, что он мог сделать с ее родителями, наводила на Вику настоящий ужас. Девушка выждала десять минут, которые показались ей вечностью, и позвонила матери на сотовый. Вика боялась того, что ей уже никто, никогда не ответит.
Звонить раньше она боялась, так как думала, что Ратмир может находиться еще там, а злить его, ей совсем не хотелось. Тем более что от его настроения зависела жизнь ее родителей. Виктории показалось, что гора упала с ее плеч, когда она услышала голос мамы. Девушка немного успокоилась, когда узнала что у родителей все в порядке.
Вика сняла халат, который надевала после душа и натянула синие джинсы в которых ходила в кафе, а сверху надела джинсовую рубашку того же цвета и застегнула ее на все пуговицы. Взяв в руки головку чеснока, Виктория стала ждать вампира. Через некоторое время в дверь постучали. Тяжело вздохнув, девушка пошла открывать. На пороге стоял Ратмир, он был мрачным как туча, а черный цвет его одежды только усиливал это впечатление.
– Как ты попал в дом к моим родителям? – вместо приветствия спросила Виктория.
– Твоя мама оказалась очень гостеприимной женщиной, когда я сказал ей что ищу тебя, она сразу пригласила меня в дом, тебе не помешало бы сделать то же самое, если ты, конечно, не хочешь чтобы я вернулся к твоим родителям, они у тебя замечательные люди и мне было бы жаль их убивать, – говорил Ратмир скучающим тоном.
– Если я тебя приглашу, а ты все равно не сможешь войти в таком случае ты не тронешь моих родителей? – спросила Виктория, настороженно глядя на вампира.
– Даже интересно, почему это я не смогу войти если ты меня пригласишь? – поинтересовался он развеселившись.
– Просто пообещай мне, что ты не тонешь их, и я приглашу тебя, – настаивала Виктория.
– Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, но так и быть обещаю, что не трону их, если ты меня пригласишь, а я по каким-то, ведомым только тебе причинам, не смогу войти, – насмешливо ответил он, ему было любопытно, что еще придумала Виктория, и он решил подыграть ей.
– Хорошо, входи, – произнесла Виктория, отступая назад, чтобы он мог войти, ну, если конечно, сможет.
– Ну? и почему я не должен был войти?! – спросил он удивленно, глядя на Викторию и перешагивая через порог ее квартиры.
Она промолчала. Ратмир почувствовал запах чеснока, на который до этого не обращал внимания. Вампир, не разуваясь, прошел в комнату. Оглядевшись по сторонам, он увидел развешенный повсюду чеснок.
– Это что, такой дизайнерский ход?! – спросил он, указывая на чеснок, гирляндами висящий над окнами и дверью и не дожидаясь ответа, продолжил: – или у тебя здесь проходит выставка сельскохозяйственных достижений в области выращивания чеснока? – продолжил насмехаться Подольский, – нет, нет, не отвечай, позволь сам угадаю, должно быть это и есть, та самая причина, по которой я не должен был сюда войти, ну что ж, запах здесь действительно не очень, но терпеть можно.
Виктория молча стояла в дверях. Она чувствовала себя полной идиоткой. В присутствии Ратмира, это чувство становилось уже привычным. Вику это злило и раздражало, никому еще с такой легкостью не удавалось заставить ее чувствовать себя так глупо. Но у Ратмира, кажется, с этим проблем не возникало.