- Вот и нашли мы место твоего вечного покоя, дорогой наш брат. Мы клянемся у твоей могилы всегда помнить о том, во имя чего ты сражался и ушел от нас юным. Отлитая нами сталь идет на мирные машины. Но если понадобится, она пойдет на броню, чтобы защитить нашу с тобой Победу.
Совет ветеранов войны 72-й гвардейской дивизии прислал следопытам Крапивненской средней школы грамоту, в которой отметил славные дела юных патриотов. Их руководитель и вдохновитель - учительница истории Мария Федоровна Линник. Мы, ветераны, с глубоким уважением произносим имя этого прекрасного педагога и человека. Работая в школе, Мария Федоровна учит молодежь уважать прошлое, ценить настоящее, заботиться о будущем. Фронтовики искренне благодарны юным друзьям и их мудрой наставнице за участие в святом деле - сохранении в памяти народной имен павших героев. Не должно быть безымянных могил, не должно остаться воинов, без вести пропавших, исчезнувших в смертельном вихре войны. Всем погибшим героям надо вернуть имя и фамилию, внести запись о них в священную книгу истории.
Именно такую запись, всего лишь одну строку, сделал в священной книге памяти Иван Меркурьевич Дубинин. И словно вызвал к жизни имя человека, поставил его в один ряд с героями, сохранил это имя для потомков.
Случилось это так.
На открытие мемориального памятника и обелиска Вечной славы в честь однополчан, павших в боях за Родину, приехали многие ветераны.
Когда скатилось белое покрывало, взору собравшихся открылись высокий обелиск и мемориальная доскана постаменте. На доске - фамилии 29 Героев Советского Союза и схема боевого пути дивизии. С волнением вчитывались ветераны в знакомые по фронтовым годам имена, перешедшие из красноармейских книжек и офицерских удостоверений на гранит, ставшие народной памятью.
И вдруг в торжественной тишине раздался взволнованный голос:
- Почему нет фамилии капитала Швеца? Он же герой!
Организаторы торжества переглянулись. Неужели кого-то забыли? Но среди Героев Советского Союза капитан Швец не числился. Кто-то осторожно высказал сомнение: не ошибается ли Иван Меркурьевич Дубинин? Достоверно ли известно, что Швец - Герой?
И тогда бывший командир роты Дубинин, хорошо знавший своего комбата, воевавший с ним рядом, рассказал о последних памятных боях…
Батальон капитана Швеца форсировал Тису в канун Октябрьских праздников. Воины захватили небольшой плацдарм на правом берегу, но дальше продвинуться не смогли: противник подтянул «пантеры» и «фердинанды». Лейтенанты Рогозин и Дубинин уже дважды поднимали роты в атаку, пытаясь расширить плацдарм, но безуспешно.
Немного утих бой лишь под вечер. Капитан Швец обошел роты, напомнил: через день - двадцать седьмая годовщина Великого Октября. Нужно по-боевому встретить и отметить праздник.
Через день комбату тоже исполнялось двадцать семь. Он, ровесник Советской власти, защищая ее, был четырежды ранен. И каждый раз снова возвращался в строй.
Батальон достойно встретил праздник: плацдарм удалось удержать до подхода главных сил, затем полк перешел в наступление.
Возле одного из венгерских хуторов часть батальона попала в окружение. Вместе с солдатами был и капитан Швец. Он организовал круговую оборону, и воины под его руководством шестнадцать часов сдерживали врага. Из противотанкового ружья комбат подбил танк, заменил раненого пулеметчика. Когда подоспела помощь, десятки фашистских трупов устилали подступы к позиции, которую стойко обороняла группа капитана Швеца.
Это были дни и недели почти беспрерывных боев. Гитлеровцы оборонялись с яростью обреченных. В начале декабря полк наступал на крупный населенный пункт Буяк. Выполняя особую задачу, батальон обходил село с фланга и встретил сильное сопротивление противника. Командир роты Яков Рогозин поднял роту в атаку и упал перед цепью, сраженный пулей. Вот-вот захлебнется атака, и тогда не овладеть селом. В цепях произошла заминка; это сразу уловил капитан Швец. И тогда комбат появился впереди роты, размахивая пистолетом: «За мной! В атаку! Ура!» Бойцы рванулись за командиром, и вскоре уже завязали бой за окраину села. Но тут пулеметная очередь сразила капитана Швеца.
Вечером солдат и офицеров хоронили в братской могиле. Рядом в венгерскую землю легли комбат Иван Швец и ротный Яков Рогозин.
На другой день командир полка подполковник Ходжаев подписывал представления к наградам. Он знал о мужестве комбата, благодаря которому удалось овладеть населенным пунктом. А сколько раз на долгом пути от предгорий Северного Кавказа, где начинал войну Швец, до Карпатских гор и венгерских равнин, поднимал он в атаку взвод, роту, батальон! И командир полка начертал на реляции: «Достоин звания Героя Советского Союза посмертно».
Вот об этом и рассказал Дубинин. Вскоре сделали запрос в Москву. Ответ гласил: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года капиталу Швецу Ивану Стефановичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Но сообщение об этом своевременно не было передано в часть, где он служил.
И тогда на обелиске появилась тридцатая строка: «капитан Швец Иван Стефанович».
ПОЧЕТНЫЙ КАРАУЛ
Я славлю бой
во имя нашей жизни.
М.Дудин
Мне хорошо запомнился тот митинг у развилки дорог, в чистом поле, которое когда-то называли полем боя. Выступающих не представляли, они подходили к микрофону, минуту-другую молча смотрели в глаза сотням людей… и говорили.
Когда у человека за спиной годы войны, когда многое пережито и есть что вспомнить,- тогда человеку не всегда легко начать речь.
Вот к микрофону подходит пожилой человек.
Кем он был на войне? Солдатом, комбатом? Кто-то рядом шепнул: «Доктор наук, ученый с большим именем…» Такому, казалось бы, за словом в карман не лезть. А он, маститый ученый, долго не мог начать выступление. Его взгляд уходил куда-то вдаль, в прошлое…
- У меня был старший брат, он погиб в двадцать шесть лет. Мне сейчас за шестьдесят, я прожил в два раза больше. А он остался для меня вечно молодым, мой старший брат…
Ветеран замолчал, что-то вспоминая. Потом его глаза стали строже, а голос тверже.
- Сюда, на поле боя, я приехал сразу после возвращения из Соединенных Штатов Америки. Там часто приходилось выступать перед американцами. Один из них, не молодой, но и не старый, из тех, кто мог помнить войну, но не знать ее, спросил: «Как вы оцениваете вклад союзников в победу над нацизмом?». Я ответил: «Американцы любят цифры. Вот они: наша страна потеряла в войне 20 миллионов человек, США - 291 тысячу. У нас были разрушены сотни городов, тысячи деревень. На территории США, говорят, за всю войну упала одна бомба с воздушного шара и четыре снаряда, выпущенных японским миноносцем. Бомба случайно убила шесть фермеров, а снаряды разорвались на пустынном морском берегу».
Американец повысил голос: «А деньги, которые мы вложили в войну, разве не в счет?» - «Деньги? Это те девять с чем-то миллиардов долларов, на которые вы сделали нам поставки по ленд-лизу? Спасибо за них. Но это же капля в наших расходах,- ответил я и в свою очередь спросил: - А разрушения, причиненные войной? И еще: скажите, во сколько вы оцениваете человеческую жизнь? Свою, например? Хотите ее продать?». Стушевался мой собеседник. Видите ли, чужую жизнь он мог бы и на доллары обменять. А свою…
Ветеран обвел взглядом зеленое колхозное поле. Бывшее поле боя. И продолжал:
- У жизни есть одна цена. Ее можно отдать только за честь Родины. И ее отдали мой старший брат, ваши братья, деды, отцы, мужья, сыновья. Чтобы зеленело это широкое поле, чтобы росли на земле новые села и города. Чтобы счастливы были люди…