Магда тут покраснела, смутившись:
- Так что мы должны быть целиком обнаженными перед сворой мужчин?
Служанка кивнула:
- Конечно! Так велит древнейший обычай. Покупатель должен абсолютно все знать о своих рабах. Все изъяны, если они, конечно, есть и достоинства. Конечно, многие девушки ужасно расстраиваются, ведь они не привыкли даже снимать паранджу перед мужчинами. Но снисхождения у нас не делают.
Кристине, тут стало любопытно:
- А если невольница от стыда устроит истерику?
За служанку ответил огромный и жирный евнух в посеревшей от пыли кольчуге, и роскошной чалме:
- А мы с ними беседуем перед торгом, объясняя, что это не тот случай, когда надо стыдиться, а наоборот следует проявлять покорность. В противном случае ждет наказание. Обычно это срабатывает и невольницы ведут себя тихо. Что касается вас, вы хоть и девственницы, но, похоже, привыкли ходить полуголые, по загару видно, так что потерпите. Если вас продадут в гарем к шаху, это будет лучшая из всех возможных участей.
Магда сделал легкий реверанс:
- Вы нас утешили!
Девчат-тигриц накрыли несколькими полупрозрачными покрывалами, которые следовало снимать, таким образом, чтобы тело продаваемой на аукционе рабы постепенно демонстрировало свои прелести.
По арабским меркам Магда и Кристина были рослые дивы, их обрызгали благовониями, и еще раз подвели, завили чудные волосы, что бы они рассыпались по плечам, в самый разгар торга.
Обе воительницы были спокойными, жизнь, война и тренировки закалили их, а значит, причин психовать не было. Что для них предрассудки и суеверия? А стыдиться своего тела им нечего.
Вот прозвучал сигнал и рабынь повели на торг. Тут кстати в высокие каблуки, к которым девушки не привыкли, очень стесняли ноги, и было неприятно, что носок зажимался и на него приходился весь вес крепких, девичьих тел.
Так что уже шагать было, чем-то вроде инквизиторской пытки, правда, в смягченном варианте.
Собралась куча народа, где шли торги, для бедноты. Продавали женщин, детей, мужчин. Но это было на открытом постаменте с некачественным или малоценным товаром. Женщин впрочем, безжалостно раздевали и щупали при всех, тех, кто пробовал укрыться, били плетьми. Слышались стоны, и было много воя. Да и крики порой выражали страдания. Особенно страшно было оставшимся без родителей детям, которых выводили голышом на торг и то и дело покупатели лезли немытыми пальцами в рот и щипали.
Так что плача было навалом, как свиста плетки. В дополнение еще и воняло различными нечистотами, кое-где виднелись и лепешки оставленные ишаками. Лишь пара облезлых, зеленого цвета мотоциклов, отчасти разрушало средневековый пейзаж невольничьего торга.
Магда с горечью заметила:
- Как это все унизительно. Обращение, словно с животными.
Кристина добавила:
- Надеюсь это не для нас?
Главный евнух успокоил девчат:
- Нет, вас продадут во дворце, для богатых людей. Кстати если ноги устали от туфель, вас прокатит рикша.
Да высоких, арабских юношей подали коляски, и дамы на них уселись. В свою очередь, сопровождающая из стража, неожиданно обзавелась велосипедами. Огромный евнух пообещал:
- Вмиг домчим до светлой цели!
На сей раз мордоворот, не соврал. Дворец куда их ввели девушек, был большой, роскошный, со статуями и фонтами.
Но главное это само место для торга напоминающая, театральную сцену. И тут тоже пришлось выждать очередь. Кристина даже спросила:
- Это крупный центр работорговли?
Главный евнух уточнил:
- Это крупный центр женской работорговли. Мужчин по большей степени продают в ином месте. Как кстати и мальчиков, для утешений...
Торги проходили активно, публики собралось множество и все в роскошных восточных одеяниях. Лишь несколько человек было в европейских костюмах, а целом это было то еще сборище. Шума было много, а девчат выводивших на помост либо постепенно обнажали, либо сразу выводили нагими.
Вот одна из них все же выдержала унижения и устроила истерику. Ревела как телка, на бойне, при сдирании живьем шкуры. Стражники её заткнули кляпом рот и вынесли из помещения. Главный евнух заявил:
- Выпорют, чтобы не повредить кожу, может еще и, ноги поджарят в жаровне, чтобы подошвы покрылись небольшими волдырями, возможна и дыба. Дама должна образумиться. Вы тоже если выкиньте "коники" получите жестокое, наказание без увечий и вас поведут продавать повторно.
Кристина все-таки спросила:
- Если мы снова устроим истерику!
Евнух сурово произнес:
- Тогда вас посадят на кол, так что искушайте судьбу!
Когда девчат парой вывели, наконец, на помост они испытали скорее облегчение, чем страх.
Распорядитель торга зачитал:
- Две юные прелестницы, девственные, страстные, обученные любить по-западному, но еще не знавшие мужчин. Блондинка и огнезарная продаются парой. Стартовая цена пять тысяч золотых пиастров.