Несколько шагов показались одновременно мгновением и вечностью.
— А вот и он! — радостно воскликнул Фаддей Каспер, открывая объятия навстречу внуку.
— Здравствуй, дедушка, — улыбнулся Айван и наклонился ниже, чтобы обнять того за плечи.
В его голосе почти не было слышно дрожи. Почти.
— Лина.
Глаза собеседника были полны тепла.
— Фаддей Корнелиевич.
Я ограничилась лёгким кивком и искренней, как я надеялась, улыбкой.
— Рада вас видеть! Прекрасно выглядите.
— Взаимно, дорогая. И я же просил тебя называть меня Фад!
— Никогда к этому не привыкну, — засмеялась я.
Айван перекатился с носка на пятку.
— Мама. Папа.
Никаких объятий и улыбок, лишь два коротких слова.
Взгляд Айвана перебегал с одного лица на другое, словно он оценивал все перемены, которые произошли с родителями за те несколько лет, что они провели порознь. Прибавилось ли у отца седины на висках, а у мамы морщинок вокруг глаз? Поменялась ли её любимая помада, начал ли папа бриться иначе? Что изменилось у них внутри?
Мы дружно затаили дыхание.
— Здравствуй, Иван, — сдержанно произнесла женщина, во все глаза глядя на сына.
Могу себе представить, как сильно переменился он в её глазах. В последнюю встречу был юнцом, а сейчас стал красивым мужчиной.
Губы женщины дрогнули в лёгкой улыбке, а рука приподнялась, словно та хотела коснуться сына, но так и зависла на полпути, пока через секунду не рухнула в нерешительности.
Стоило прозвучать искажённому имени моего парня, как я невольно вскинула брови. Никогда не слышала, чтобы его…
— Ирина, — с нажимом прервал мои мысли отец Айвана. — Мы же договорились.
Вместо ответа, она лишь напрягла челюсть и посмотрела в пол.
— Кажется, только ты меня так называешь, — неловко пробормотал Айван, его шея покрылась красными пятнами. — Я уже и забыл.
Я продолжала недоумённо переводить взгляд между ними.
— Разумеется, это ведь твоё имя.
— Боюсь, давно нет, — натянуто парировал он.
Женщина приоткрыла губы, чтобы сказать что-то еще, но её прервал Фаддей Корнелиевич.
— Прошу, давайте сменим тему, например, я наконец представлю вам эту прекрасную молодую леди.
Четыре пары глаз одновременно повернулись в мою сторону. По спине побежал холодок.
— Лина Солмей — одна из блестящих студенток Равенской Академии Искусств. Еще совсем юная, но невероятно одарённая.
— Вы мне льстите, — лёгкий смех сам собой сорвался с губ. Уняв его, я повернулась к супружеской паре, стараясь улыбаться как можно приветливее. — Здравствуйте, я очень рада с вами познакомиться.
— Иссави Кава, — представился мужчина с лёгким акцентом. Он рассматривал меня не менее пристально, чем сына. В порыве чувств Иссави протянул руку и пожал мои пальцы. Чем полностью завладел моим ответным вниманием. Только сейчас, приглядевшись к нему по-настоящему, я поняла, как много в нём общих черт с Айваном. Поначалу мне показалось, что тот совсем не похож на отца, но то была ошибка. Разрез глаз, оттенок кожи, губы — всё ему досталось по мужской линии. О росте и телосложении говорить и не стоило.
— Это моя жена Ирина.
— Я тоже… рада, — сдержанно улыбнулась она.
А вот Ирину я явно совсем не интересовала. И всё же я постаралась не придавать большого значения её прохладности, ведь, наверняка, встреча с сыном волновала её не меньше, чем самого Айвана. Вместо этого, я вновь повернулась к отцу своего парня.
— У вас очень красивое имя.
— Благодарю. Оно персидское. Назвали в честь родного дяди.
Ничего себе! Я повернулась к Айвану.
— Ты не рассказывал, что у тебя персидские корни.
— Их гораздо меньше, чем ты думаешь, — со смехом отмахнулся он.
Иссави тоже усмехнулся и покачал головой. Он казался небрежным, или, может, хотел казаться, но его взгляд почти непрерывно был прикован к сыну. Он следил за каждым изменением в его мимике, ловил каждое слово. Даже обращаясь ко мне, он то и дело был прикован к Айвану.
— Ты очень повзрослел, — с восхищением произнёс он.
— Да, в последнюю нашу встречу мне было пятнадцать.
Казалось, от озвученного факта всем резко стало неловко. Иссави опустил глаза в пол, не скрывая чувства вины. А вот Ирина наоборот — приподняла подбородок. Удивительная женщина.