— Я видела его недалеко от нашей квартиры, — пояснение быстро слетело с губ.
А учитывая, что мы жили не так далеко от театра. Я мысленно рассчитала маршрут.
— Это минутах в тридцати отсюда.
В глазах Шарлотты засветилось одобрение, она медленно перевела взгляд на Селену. Затем вопросительно подняла бровь.
— Ты бы очень меня выручила, — с надеждой в голосе прошептала она.
— Супер, — заключила Лотти, после чего вскинула запястье и взглянула на часы. — До обеда остался час, но ты можешь уйти сейчас, заодно сходишь за пуговицами.
— А как же пачки?
Я вспомнила о своём текущем задании.
— Перенеси костюмы с А-2 на пустой рейл, — ловким движением Шарлотта толкнула мне стойку на колёсиках — пока Селена готовит тебе список. Остальным она сама займётся позже.
— Перевешивать костюмы? — блондинка скептически скрестила руки на груди.
— Шить тебе всё равно сейчас нечего, — холодно заметила Шарлотта. Ей очевидно не понравился своенравный тон подчинённой и своей собственной интонацией она решила напомнить, кто на самом деле здесь главный. Это сработало. Селена вмиг смутилась и кивнула.
— Подходи через десять минут, — бросила она мне, прежде, чем скрыться между рядами костюмов.
Что ж, прогулка сейчас мне определённо не повредит.
Улица встретила меня солнцем и прохладой. Я плотнее закуталась в шарф, а затем подняла нос к небу и сделала глубокий вдох. После жаркой мастерской свежий воздух казался головокружительно пьянящим. Вставив наушники, я запустила свой любимый плейлист и бодрым шагом направилась в сторону магазина.
Улицы в этот час оказались практически пусты. Это напомнило мне о днях, когда мы с Милой прогуливали уроки, чтобы посетить итальянский район Соляриса. Интересно, как сейчас поживают Луиджи и Карла?
А я ведь могла бы вернуться домой. Стать преемницей в ресторане отца или устроиться продавцом в винтажный магазин “Шик” — наше с Милой излюбленное место.
Но правда в том, что я не хотела так резко отрывать пластырь под названием танцы. Да, мне не хватало смелости на то, чтобы надеяться на лёгкое возвращение в Академии, да и какое-либо возвращение вцелом. Но внутренний голос шептал: а может… Может в следующем году я смогу попытать удачу вновь и поступить в другое училище? Конечно, оно не сравнится с Равеном, но… поток мыслей прервало осознание: вероятно, из-за того, что скандал в РАИ попал на плёнку съёмочной группы, после выхода репортажа мне в хореографию путь будет заказан. Максимум, на который я могла надеяться — разрешение Фаддея Корнелиевича подглядывать или даже репетировать с труппой “Дома Муз”. Но что, если даже дедушка Айвана поверит в то, что я виновна? Даже если сам Айван заступится за меня. Захочет ли Фад Каспар видеть такую, как я, возле своего внука?
Живот свело от ужаса. Если после скандала я потеряю Айвана, то, вероятно, сойду с ума.
Мой взгляд упал на мальчишку, держащего мать за руку на противоположной стороне пешеходного перехода. За спиной у него висел рюкзак в виде жирафа, на голове была надета шапка с Молнией Маквином, а на ногах — кроссовки с переливающимися огнями. Озорной взгляд, энергичность — его ждало большое будущее. Целый мир, который ему обязательно подчинится. Хотелось бы мне тоже ненадолго стать маленькой. Не знать проблем, кроме дневного сна в детском садике или невкусной каши на завтрак.
И всё же… я не была маленькой девочкой. Я была Линой Солмей — девушкой, совершившей много прекрасного, чей путь порой омрачали ошибки, но которая всё равно шла вперёд, потому что любила то, что делала.
Планировала ли я вылететь из Академии? Определённо нет! Думала ли я, что мои решения приведут к этому? Тоже нет. Но могла ли я поступить иначе? И стала бы? Пожалуй, ответ останется отрицательным.
Даже если бы я могла изменить прошлое — я бы всё равно поехала в больницу с Кристофером. Ведь он был мне не просто партнёром, но и другом. Одним из первых, кто принял меня в Равене, как родную. Неожиданно, я осознала, как сильно по нему соскучилась.
Также я бы поехала и к Алеку — поддерживать его в ужасной ночи Гремучих Змеев. Алексей Антверлен был мне не просто другом, почти что братом. Я бы примчалась к нему и на край света, если бы была нужна. И я знала, что он поступил бы точно также. Перед глазами вспышкой пронеслась усыпанная звёздами ночь, когда мы обменялись клятвами.
Да, танцы всю жизнь были моей самой страстной любовью. Моей болезнью, одержимостью и в то же время родной душой. Но они не заменят мне друзей, не заменят возлюбленного. Возможно, через много лет я пожалею о своём выборе, но сегодня на сердце не лежало и тени сомнения.