— Ты в чём-то прав, — наконец заговорила она. — Я раньше, почему-то, даже не задумывалась о том, что выбор жанра не достаточно честен по отношению к ученикам, работающим в современных стилях.
— Вот!
— Но, — Офелия охладила его пыл одним взглядом. — То, что ты предлагаешь, будет также несправедливо к ученикам-классикам.
— Может стоит найти компромисс, — подытожила я.
Мне было это важно. Не для себя, а для тех ребят, которые остались в стенах Равена и были мне друзьями — Кристофер, Денис и Саша, Анабель и Люсинда, Стефан и Миша, Катя, Селия, а так же многие другие. Но и Айван, конечно же.
— Лина — одна из лучших студенток, она доказала это, выиграв один из ваших конкурсов. Ты сама говорила, что она прошла в финал отбора на этот ваш Зимний спектакль, а это не будучи профессиональной балериной. Но даже она вынуждена была покинуть академию.
Евгений мог не продолжать — его прежние слова и так посеяли смуту в уме мисс Морган. Но он был бизнесменом, как и его отец, поэтому мыслил стратегически, наперёд, наверняка. Если в воздухе витали аргументы — он вбивал их, словно гвозди.
У Офелии Морган не было шансов парировать их.
— Ваш десерт, — голос официанта разорвал напряженное молчание.
Перед моим носом оказалась тарелка с клубничным чизкейком. Но ни долгожданным сладостям, ни внушительно порции кофе не удалось вернуть за наш столик прежнюю беззаботность.
Глава 32
— Лина, к тебе посетитель! — громко скомандовала Шарлотта, опуская трубку стационарного телефона.
Я резко вскинула голову, рука так и зависла над графой журнала учёта.
— Ко мне? — неуверенно начала я, не до конца понимая, что следует сделать.
Вчера был мой первый опыт работы на спектакле. На этот раз показывали современную версию “Венецианского купца”. В подготовке костюмов к которому Шарлотта превзошла сама себя. Это было целое море атласа, бархата и кружева. Десятки головных уборов, бесконечные ленты. А от бесчисленных корсетов мои пальцы болели даже спустя сутки.
Сегодня же мы устраняли последствия — приводили гримёрные в порядок, собирали костюмы на реставрацию и чистку. Пришлось изрядно повозиться. К вечеру усталость проступила во всём теле. Но я, как ни странно, гордость и удовлетворение её пересилисвали. Чем дальше мы продвигались — тем больше воодушевления растекалось внутри. Приятная тяжесть после продуктивного дня напоминала мне о танцах.
— Ты закончила подсчёт? — громко поинтересовалась Шарлотта, вырывая меня из размышлений.
Я внимательно осмотрела стоящие в ряд шляпки. Количество совпадало с цифрой в таблице. Все графы до последней были заполнены. Я поставила быструю роспись.
— На самом деле да.
— Подшила ленты на платьях?
— Еще утром.
— Развесила…
— …по разным отсекам платья, сюртуки и костюмы прислуги. Пересчитала недостающие застёжки и пуговицы, а также не забыла про испорченную собачку на молнии — всё отдала Селене. Париками занялась Инас.
— Я уже заканчиваю! — голос девушки раздался с другого конца помещения.
— Я тоже, — добавила Селена, высовывая голову из под длинного бального платья. — Чтоб я еще раз согласилась на многоярусные юбки!
Шарлотта пропустила её реплику мимо ушей. Она перевела взгляд на настенные часы. До конца нашей смены оставалось чуть более двадцати минут.
— Тогда верни журнал на полки и можешь быть свободна, — вынесла свой вердикт Лотти.
Я радостно кивнула и повернулась к выходу.
— И еще, — быстро добавила подруга — ты молодец, Лина. Нужно было сказать тебе раньше.
Я улыбнулась.
— Спасибо.
Эти слова были нужны мне больше, чем я могла представить. Пусть я не была прирождённой швеёй и выполняла самые простые поручения, но было приятно знать, что моя работа ценна ничуть не меньше, чем у других. Что я тружусь не напрасно.
Забрав сумку с вещами, я быстро попрощалась с девочками и поспешила вниз по ступенькам. Гадая, что за загадочный посетитель мог осчастливить меня в этот вечер.
У подруг и возлюбленного сегодня были неотложные дела, а значит, это был кто-то неожиданный. Но я даже не представляла насколько.
Стоило обогнуть пролёт, как перед глазами открылась входная зона. Людей здесь было не много, но взгляд сразу выцепил знакомый силуэт.
— Ничего себе, — удивлённый комментарий непроизвольно сорвался с губ.
Возле одного из окон стояла Люсинда Райсек. Волосы собраны в высокий хвост. Светлая кожаная куртка и брюки в тон добавляли ей элегантности, подчеркивали стать. Девушка была красива и грациозна, как и всегда. Любой прохожий с одного взгляда распознает в ней балерину.