— Да, да, — закивала я.
Затем несколько раз моргнула, пока мозг окончательно не отошёл от шока. Ноги сами понесли меня в комнату. За считанные минуты я была готова к выходу.
— Эй, Лина, — окликнула меня в дверях Шарлотта. В последнее время она взяла это себе в привычку. — Чтобы забила нам с Надей два места в первом ряду в вашем первом спектакле.
— То, что меня позвали к ректору, еще ничего не значит.
Но по взгляду подруги я поняла — она в успешном исходе отнюдь не сомневается.
— Два билета. Обещай!
Уголки губ дрогнули. Я не смогла сдержать улыбку.
— Обещаю.
На улице нас ждал небесно голубой кабриолет Милы. Сейчас крыша была закрыта. Интересно, что за время, проведённое в РАИ, я крайне редко куда-то выезжала с Милой на этом автомобиле. А вот поездка в наш первый день в Академии запомнилась ярко. Словно это было вчера.
— Ты думаешь о том дне, да? — догадалась подруга.
— Так точно.
— Я тоже, — со вздохом Мила плюхнулась на водительское сиденье. — Нам нужно спешить.
Оставалось подчиниться. Пока за окном проносились улицы, меня переполняла смесь из страха и любопытства. С каждой минутой сердце стучало всё быстрее и быстрее, словно за завтраком я выпила десять банок энергетика.
Заметив моё волнение, подруга включила радио. По выбранной частоте крутили старые хиты, которые мы обе очень любили. Музыка всегда меня отвлекала и Мила прекрасно была об этом осведомлена. И пользовалась этим, хитрюга.
Она вытянула правую руку и переплела свои пальцы с моими.
— Всё будет хорошо, — пообещала она.
Хах, словно от неё здесь могло что-то зависеть. И всё же… я была ей очень благодарна. Мила знала меня столько лет, что мы были не просто хорошими друзьями, я искренне считала её своей семьёй. Мы были словно родные сёстры. Она понимала меня без слов, чувствовала, была моим якорем. И это было взаимно.
— Тебя миссис Каспар ко мне отправила?
Волнение уступило место любопытству.
— На самом деле, мисс Морган и миссис Дамрош.
Брови поползли вверх. Ладно моя учительница, но что могло связывать меня и наставницу Милы?
— С утра происходит что-то нечистое. Как я поняла: Миссис Каспар разослала ректорам утренние письма и назначила каждому личную встречу. Судя по содержанию, она определённо что-то задумала. Наши наставницы были чрезвычайно взволнованы и как раз говорили об этом, когда я проходила мимо в столовой и поздоровалась.
— А причём здесь я?
— Миссис Каспар сказала мисс Морган, что в твоём деле случился неожиданный поворот. Я толком не разобралась, да и она, кажется тоже. Но я вызвалась привезти тебя сиюминтурно и — подруга сверилась с навигатором на телефоне. — Если мы не застанем утренние пробки, до успеем вернуться в Академию до начала пар.
Я бросила быстрый взгляд на часы. Тридцать минут. У нас оставалось всего тридцать минут.
— Какая пара стоит у тебя первой по расписанию?
— Литература у Якова Владимировича, — быстро пояснила подруга, сейчас всё её внимание было поглощено дорогой.
— О, мне нравятся его занятия.
На ум пришли вдохновенные лекции Якова Владимировича. Как и многие преподаватели в Равене, он просто обожал свой предмет.
— Сейчас мы проходим Джордано Бруно, — поделилась Мила. — Пишет он красивее Шекспира, но черт ногу сломит в его философских трактатах.
— А чего еще ты хотела от мага-еретика, учёного, полиглота и одного из самых разыскиваемых персонажей Возрождения?
Мила весело рассмеялась.
— Круче только Крис Марло.
Мы продолжали говорить о литературе и искусстве. Это здорово отвлекало от бесконечных “а что если?” в моей голове.
Но в конце концов машина вырулила на парковку Равенской Академии.
— Двенадцать минут, — подытожила я, когда мы выбрались из машины.
— Я спрячу телефон под учебник и буду ждать сообщений от тебя, — заверила Мила, хватая меня за плечи.
— Буду строчить тебе каждую свободную секунду, — поклялась я.
— Люблю тебя! Всё обязательно будет хорошо!
Мила крепко прижала меня к груди. В очередной раз я почувствовала себя дома. Не из-за Равена, а потому, что близкий и родной человек был рядом.
— Я тоже тебя люблю, — слова прозвучали глухо.
Через несколько мгновений мы разомкнули объятия. Нам не хотелось расставаться, но время поджимало. К тому же, это ведь не навсегда. Всего на полтора часа. Но какими же важными они были!
Мой пропуск по-прежнему действовал. Ведь технически, до конца декабря я всё еще числилась как действующая студентка. По всему телу пробежала волна возбуждения. Прошло меньше двух недель, а я успела соскучится по Академии.