Единственной, кто был откровенно мне не рад оказалась Нина. И я понимала почему. Я ведь разрушила все её планы: вопреки предостережениям сблизилась с Айваном, после подружилась с Люсиндой. Это противоречило главному правилу Ветровой — разделяй и властвуй. Сама того не подозревая, но своими попытками разобщить нас Нина лишь больше нас сплотила. А время расставило всё по своим местам.
После занятий мисс Морган и миссис Дамрош собрали всех первокурсников в конференц-зале, том самом, в котором в мой первый день в Равене проводили встречу приглашенных студентов. Казалось безумием, что прошло всего несколько месяцев. По ощущениям — минули годы.
От того, что пришлось вновь оказаться возле фонтана и кабинета миссис Каспар, я нервно хихикнула. Вероятно — то была моя судьба с самого начала.
Офелия произнесла прекрасную вдохновляющую речь, после которой зал просто взорвался. Ребята пребывали в шоке и восторге от того, что получили не просто творческую свободу, но и возможность вершить свою судьбу. Преподавательницы открыли сбор идей для спектакля. Они установили огромный почтовый ящик, похожий на бокс для валентинок, в который каждый желающий мог положить свои идеи и наработки. Победителя объявили через трое суток.
— До выступления остались считанные дни, а я всё еще не могу поверить, что твоя идея стала лучшей, — улыбнулась я Кире, пока мы спускались по лестнице. — Это нормально?
— Ну спасибо, — хихикнула подруга, прикладывая ладонь к груди и делая притворно-оскорблённое выражение лица.
Мои щёки внезапно залила краска.
— Я не это имела в виду!
В знак протеста я даже замахала руками. От чего Кира рассмеялась еще громче.
— Я знаю, — она смущенно укусила щёку изнутри. — На самом деле я тоже всё еще не могу поверить.
После долгожданной выставки Джона Эверетта Милле, которую Кира посетила вместе с Феликсом, она оказалась в таком восторге, что на эмоциях создала прекрасную идею спектакля. Основой стали французский роман Проспера Мериме “Хроника царствования Карла IX” и полотно самого Милле “Гугенот”.
Это была история, созданная в лучших традициях шекспировской драмы. Только вместо Ромео и Джульетты главными героями оказались католичка и протестант, полюбившие друг друга накануне Варфоломеевской ночи. История о страсти, вере, преданности своим принципам и любви. Иначе говоря: легенда — разрывающая сердце на множество мелких кусочков.
Так Кира стала флагманом нашей постановки. И из неё, к слову, получился прекрасный руководитель. С ней было очень приятно работать.
— Ты поедешь с нами? — поинтересовалась подруга, когда мы покончили с коробками и вышли на свежий воздух.
— Я бы с радостью, — выдохнула я. — Я соскучилась по Лотти и девочкам. Но я обещала сориентировать Милу и её команду по расстановке на финал. Чтобы ни танцовщики, ни музыканты друг другу не помешали.
Кира закатила глаза.
— Режиссёры совсем обленились, раз припахали тебя.
— Они снимают документалку, — заступился за ребят Айван. — Нужно же компенсировать тот скандальный репортаж.
Да. Он всё таки вышел в эфир. От одного воспоминания мне стало не по себе.
— Туше, — согласилась Кира.
Она открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но неожиданно замерла. Взгляд подруги устремился вдаль. Проследив за ним я увидела знакомый силуэт.
— Я подойду попозже, — отмахнулась Кира, продолжая смотреть в сторону парковки.
— Буду ждать тебя в машине, — хмыкнул Айван.
Моего ответа девушка не дождалась. Бросив на прощание быстрое “угу”, она со всех ног рванула вперёд.
Феликс вальяжно оперся на свой автомобиль. Руки были спрятаны в карманах брюк, из рта облачком вырывался пар. Стоило другу нас заметить, как он быстро выпрямился.
Наши взгляды встретились. Улыбнувшись, Феликс кивнул в знак приветствия. Я проделала всё то же самое в ответ. После чего парень полностью сосредоточился на девушке, упавшей ему в объятия.
С нежностью он заправил ей за ухо прядь волос, после чего поцеловал. Я отвернулась.
Как раз вовремя, чтобы заметить проходящего мимо Кристофера.
— О, Лина, Айван, привет, — обрадовался парень. — Вы уже закончили?
— Если бы, — хмыкнула Айван. Затем подошёл ближе и обнял меня одной рукой. — Ладно, я пойду. Быстрее уеду, быстрее вернусь.
— Хорошо.
Любимый чмокнул меня в макушку.
— Не забудь про нашу вечернюю договорённость, — тихо добавил он, так, чтобы слышала только я.