— Только что? — спросила я, задыхаясь от усердного старания поспевать за ней.
— Вот только хорошо продуманное заклинание гипноза будет содержать безотказную защиту, чтобы никто не смог его рассеять. Нам придётся испробовать разные мелодии на отдельных лицах, пока не обнаружим, какая из них сработает. Как только мы найдём нужную мелодию, мы сможем использовать её, чтобы вывести из гипноза достаточно людей нам в помощь и позвонить в колокола Блитвуда, ради освобождения всех остальных в замке.
— Я могу запрограммировать репетир на воспроизведение мелодии, — сказала я.
— Отлично, — ответила она. — А мы сможем напевать её. Натан, у тебя идеальный слух… верно, Натан?
Натан был на удивление тихим с тех пор, как мы покинули Равенклифф, взгляд его был прикован ко льду под коньками. Теперь он знал, что мой отец был Дарклингом. Что, если моя сущность Дарклинга-полукровки стала ещё одной причиной, которая подтолкнёт его к теням? Что если его упорное молчание было способом отгородиться от меня и он больше никогда не заговорит со мной?
Но когда мисс Кори снова позвала его по имени, он указал на лёд под ногами. Мы обе посмотрели вниз и увидели, что подо льдом за нами следовали тёмные фигуры — только это была не рыба. Подо льдом были тени — «сумерки» — и они следовали за нами обратно в Блитвуд.
Мы заскользили быстрее, обгоняя тени подо льдом. Я не отдавала отчета, как долго мы пробыли в Равенклиффе, пока не заметила заходящее за горы солнце. Ко времени как мы добрались до Блитвуда, полумрак западных гор растянулся по реке и взбирался по лужайке к замку. Сосульки, свисавшие с замка, ловили последние лучи заходящего солнца и окрашивались в красное зарево, что казалось, будто замок истекает кровью. Пока мы скользили по замерзшей лужайке, я оглянулась на реку и увидела «сумерки» подо льдом. Они выжидали. Но чего?
Мистер Беллоуз был у дверей библиотеки, ходил взад вперёд и рвал на себе волосы, когда мы приехали.
— Хвала колоколам! — вскрикнул он. — Я боялся, что с вами что-то случилось.
— Где Ви? — спросила мисс Кори.
Она попыталась заглянуть за мистера Беллоуза, но он продолжал стоять перед ней.
Мистер Беллоуз провёл ладонями по волосам.
— Я оставил её всего лишь на минутку.
Мисс Кори оттолкнула мистера Беллоуза в сторону и зашагала по библиотеке, лезвия её коньков громко гремели, оставляя на паркетном полу царапины. Мисс Шарп стояла у камина — или вернее, не стояла, а кружилась, — в длинном белом платье из атласа и кружева. На ней была длинная вуаль, а в руках она держала букет из розовых роз и гипсофил.
— Ви! — вскрикнула мисс Кори. — Почему ты так одета?
— Ах, Лилиан, вот ты где! Я так хотела, чтобы ты увидела моё платье. Я буду играть куклу-невесту. Разве это не прекрасно?
Столько эмоций пронеслось на лице мисс Кори, и казалось, что смотришь на озеро в летний день, которое покрывалось рябью от ветра, и попеременно темнело, отражая облака, и освещалось выходящим солнцем — это было и облегчение, что мисс Шарп не собиралась всерьёз идти под венец, и ужас, что она попала под гипноз, а потом гнев на мистера Беллоуза.
— Как ты мог позволить этому случиться с ней? — сказала она, в смятении повернувшись к нему.
— Я сказал ей запереть двери библиотеки. Кто-то, кому она доверяла, должно быть, попал внутрь — и боюсь, это могла быть Хелен.
— Хелен! — воскликнула я.
Я рванула вперёд, но вспомнив, что на мне всё ещё коньки, я остановилась, чтобы их снять. Натан уже рвал шнурки и срывал коньки.
— Сначала я опробую одну из мелодий на Вионетте, — произнесла мисс Кори, положив руку мне на плечо. — Тогда-то мы и узнаем, какая из них сработает.
— Мелодий? — переспросила мисс Шарп, её голубые глаза распахнулись. — Ты имеешь в виду свадебные мелодии? — она стала напевать свадебный марш и кружиться, одной рукой поддерживая свой атласный шлейф. — Ох, как жаль, что это всего лишь костюм. Как бы я хотела быть настоящей невестой!
Натан повернулся ко мне.
— Разве в «Фее Кукол» есть невесты?
— Нет, — сказала я. — Но господин Хофмейстер делает всевозможные добавления. Ты не думаешь, что…
Меня прервал звон бубенцов саней. Мы с Натаном подошли к окну. К подъезду подъезжали десятки лошадей, запряженных санями, украшенными остролистом и яркими лентами. Первые сани остановились у самой двери, и из них вышли несколько мужчин в шубах. Жилли держал уздечку ведущей лошади. Я узнала мистера Монморанси и мистера Дрисколла, но среди них было несколько молодых мужчин — лет так тридцати, по моим предположениям, — которых я не знала.