— И это не считая гильдий, которые и так уже служат Боласу. Гольгари и азориусов. И ещё, вероятно, груулов, — добавила госпожа Кайя.
В жизни бы не поверила, что груулы станут служить дракону. Я знала, что мои мать с отцом никогда бы не стали.
Госпожа Лавиния тоже нахмурилась. Очевидно, и ей не нравилась мысль о том, что азориусы служат Боласу.
Тейо и госпожа Кайя стояли спина к спине, обмениваясь ударами с парой вечных. Решив, что я могу помочь, я проскользнула между ними, наклонилась к госпоже Кайе и прошептала: — Позовите Гекару. Она приведёт за собой весь Культ.
Госпожа Кайя прирезала своего вечного и, помедлив, печально покачала головой. — Гекара мертва, — сказала она.
Вот так всё и случилось. Мой мир… перевернулся.
Не может быть…
Я же видела её прошлой ночью. Она была в порядке. Она была весёлой. Она была Гекарой. Она была моей лучшей подругой во всём белом свете. Во всей Мультивселенной.
Тейо тревожно глянул на меня из-за своего щита.
— Гекара была моим другом, — растеряно пролепетала я. — Она меня знала. Она меня видела.
Тейо выглядел так же, как я себя ощущала: беспомощно. Ему хотелось успокоить меня; переместив щит из правой руки в левую, он потянулся ко мне и легонько сжал моё плечо в ободряющем жесте.
Я не стала притворяться, что меня это хоть капельку ободрило. У меня по-прежнему в голове не укладывалось то, что сказала госпожа Кайя. Я не могла представить себе мир без Гекары, без её смеха, её вечно мечущихся мыслей, её дружбы и верности, даже без её кровожадности. Но Тейо старался, поэтому я тоже постаралась вознаградить его усилия благодарной улыбкой. Я понятия не имела, какое выражение на самом деле появилось на моём лице.
Гекара не может быть мёртвой. Просто не может.
«Гекара мертва», сказала госпожа Кайя, и я знала, что она любила Гекару достаточно сильно, чтобы не лгать о таких вещах. Мне хотелось бы верить, что это не так. Но я-то знала.
Моя лучшая подруга не ждала меня на Гильдейском променаде. Она уже никогда не будет ждать меня там. Она никогда не обнимет меня, не подразнит, не пощекочет, не закружит меня, и никогда больше со мной не заговорит.
«Ну-ка, кексик, иди-ка сюда и дай мне сахарку». Я больше никогда не услышу этого. Или чего-нибудь подобного. Ни звяканья бубенчиков в её волосах. Ни тихого хихиканья, с которым она творила свои бритвенные лезвия. Ни хрюкающего гогота, который невольно вырывался у неё, когда ей на глаза попадалось что-нибудь по-настоящему уморительное. Всё это осталось в прошлом. Занавес опустился. Её сцена потемнела.
Вечные снова наступали, а я подумала, зачем нам вообще с ними сражаться?
Вокруг меня гибла Равника, а мне вдруг расхотелось её спасать.
Гекара была мертва…
Глава II
Путь к роскоши
Гекара была мертва.
Это всё, о чём я могла думать.
Наверное, мне повезло, что я стояла между Тейо и госпожой Кайей, которые отбивались от наседающих со всех сторон вечных. Не думаю, что прямо сейчас я смогла бы отбиться даже от котёнка.
Не думаю, что захотела бы.
Я плохо помню то, что произошло в следующие несколько минут. Кажется, мастер Зарек сказал что-то о том, что его Маяк призывает сюда других мироходцев вроде него, госпожи Кайи, господина Джуры, господина Белерена и Тейо. Похоже, эти самые мироходцы появлялись повсюду вокруг нас. Вроде бы один из них был минотавром. Какая разница?
Гекара была мертва.
Она бы тоже могла ходить по мирам. Нет, не ходить — отплясывать. Я представила себе, как Гекара крутит сальто через всю Мультивселенную, посещает разные миры и вызывает у всех улыбку. Ну, и иногда проливает кровь. Или, знаете, постоянно проливает кровь.
Вдобавок, будь она мироходкой, она могла бы преспокойно уйти от того, что её убило.
— Как она умерла? — спросила я, но только Тейо обращал на меня внимание, а он не знал.
А потом что-то случилось. Я совершенно не следила за тем, что делалось вокруг меня, но, кажется, кто-то сотворил заклинание. Тейо вдруг опустил щит и начал тереть глаза.
Это привело меня в чувство. Не могло не привести. Вечный собирался размозжить голову моему новому другу Тейо — моему единственному другу Тейо — огромным молотом.
Озверев, я прыгнула на него и проткнула глазницу. Он зашатался… и упал.
Я просто кипела от гнева. Не припомню, чтобы хоть раз так злилась.
Сейчас мне прямая дорога в груулы. Родители бы мной гордились.