— Всего лишь немного? — Господин Белерен выразительно вскинул бровь.
— Самую малость, — подтвердил господин Фэйден. — Слушайте, я знаю, что мне не место на этом стратегическом совете, но я всё равно вставлю свои пять зино. Никто не хочет проходить через это снова. А если Болас ускользнёт от нас, вы лучше меня знаете, что рано или поздно нам всем это грозит. Поэтому я согласен со здоровяком, — он кивнул в сторону господина Джуры, — так или иначе, это должно закончиться сегодня.
Двое мужчин повернулись к госпоже Налаар. Её плечи поникли. — Ну ладно, — нехотя сказала она.
Я наблюдала за тем, как она собрала госпожу Рай, госпожу Ревейн и небольшой разношёрстный отряд из самых крепких членов гильдий, каких только смогла отыскать. Затем они направились к Новой Прави.
Мы с господином Фэйденом смотрели им вслед. Он кивнул и пробормотал себе под нос: — Удачи, барышни.
Затем он пошёл прочь, приговаривая: — Всего в паре кварталов отсюда лежит огромнейшая золотая безделушка, и вместо того, чтобы пойти за ней, я иду драться со Старшим драконом. Тоже мне, вор называется…
Наша маленькая армия двигалась к площади Десятого района почти в полной тишине.
Наверное, каждый был погружён в свои мрачные мысли. Думаю, это потому, что всем им было что терять, в отличие от меня. Я хочу сказать, у меня ведь нет Искры, чтобы её красть, и вечные не могут меня ни увидеть, ни услышать. Пожалуй, мне угрожало гораздо меньше опасности, чем большинству из них.
С другой стороны, в моей жизни была всего лишь горстка близких людей. Если я потеряю хотя бы одного, — как уже потеряла Гекару сегодня утром, — мой мир неизмеримо сожмётся (вряд ли кто-нибудь ещё из дорогих мне людей сможет воскреснуть). Впрочем, предупреждён — значит вооружён, не так ли? Раз уж я в каком-то смысле… неуязвимая, я позабочусь о том, чтобы мои друзья и семья остались целыми и невредимыми.
Так что, пожалуй, я чувствовала себя даже немного увереннее, чем остальные, пока Тейо, госпожа Кайя, Гекара и другие пересекали город. Я увидела, как королева Враска догнала господина Белерена, и решила проверить свои догадки насчёт этих двоих.
Кроме того, я здесь и так уже подслушиваю напропалую…
— Джейс, — позвала она, едва не подавившись этим словом.
Обернувшись, он с улыбкой остановился. Затем он нежно обнял её рукой за шею, и, коснувшись её лба своим, прошептал: — Здравия желаю, капитан.
Он прошептал это так тихо, что если бы я так бессовестно не вторглась в их личное пространство, ни за что бы не расслышала.
— Ты не знаешь, что я сделала, — прошептала она в ответ.
— Честно говоря, знаю, — ответил он. — Но в этом нет твоей вины. У тебя не было всех воспоминаний, а я вернулся слишком поздно.
Она отстранилась от него и снова прошептала: — Ты определённо вернулся слишком поздно. Но правда в том, что у меня были все мои воспоминания. И это ничего не изменило.
Он пожал плечами. — Слушай, сегодня я уже пытался убить одну бывшую. Может, нам отложить выяснение отношений до тех пор, пока мы не убьём Боласа — или он нас?
Она печально улыбнулась: — Выходит, я уже бывшая?
Я знала!
— Надеюсь, что нет, — с тревогой ответил он.
— Разве мы не должны хоть немного побыть парой, прежде чем стать бывшими?
— Надеюсь, что так, — сказал он. — То есть, я имел в виду первое, а не второе.
Он казался таким уязвимым. Чем-то напоминал мне Тейо.
Она сказала: — Давай попробуем начать завтра… после того, как убьём Боласа. Или он нас.
— То есть при любом раскладе?
— При любом раскладе.
Он кивнул. — Согласен. Но я, опять же, надеюсь на первое, а не на второе.
— Согласна.
Она взяла его за руку, чем вызвала сердитый взгляд мастера Зарека. Господин Белерен улыбнулся и насмешливо махнул ему рукой. Затем они с королевой, не отпуская рук, вместе пошли навстречу тому, что ждало нас впереди…
Всё оказалось куда хуже, чем я себе представляла.
Мы все ринулись к Цитадели, большинство — выкрикивая на ходу боевые кличи (я не кричала; что толку в боевых кличах, если меня всё равно никто не слышит?). Мои кинжалы оставались в ножнах, поскольку мама настояла, чтобы я взяла у неё лёгкий боевой топор. Не уверена, что стало лучше. «Лёгкий» или нет, топор всё равно казался тяжелее того оружия, к которому я привыкла, а в руках у меня, возможно, не было столько силы, сколько должно быть у дочери Ари Шокты. Но ей было спокойнее видеть, что я хорошо вооружена. И раз уж она могла видеть меня и беспокоиться обо мне, мне пришлось подчиниться.