Потому что мне больше нет места в моём родном мире.
Она знала, что не сможет вернуться в качестве гильдмейстера Роя. Без поддержки краулов и незапамятных её авторитет в гильдии быстро сойдёт на нет. И она не могла ждать помощи от своих бывших союзников после того, как предала Раля, Кайю и Гекару.
Гекара…
Гекара — последний друг, который у неё оставался — погибла, пытаясь спасти Равнику от Боласа. От Боласа и его верной горгоны Враски.
Кседдик. Гекара. Дружить с горгоной — опасное занятие, не так ли?
Кроме того, вдруг Маяк действительно призовёт Джейса? Как она сможет смотреть ему в глаза после всего того, что совершила?
Нет. В Равнике нет места для такого чудовища, как Враска...
Глава XVIII
Лилиана Весс
До чего же предсказуемо.
В окружении телохранителей-вечных Лилиана шла через площадь к Цитадели, издали наблюдая за тем, как Гидеон повёл Джейса и остальных в атаку.
Все они придерживались совершенно разных стилей. Даже две пиромантки, Чандра и Джайя, не имели почти ничего общего. Первая, с её массивными извержениями, поджаривала по двое или трое вечных за раз; вторая точными огненными выстрелами убивала врагов поодиночке, но делала это наверняка и с большей скоростью.
Их первоочередной целью было расчистить площадь: так называемые герои эвакуировали так называемых невинных с пути наступающей армии Боласа (её армии).
Мечи, кинжалы и пламя. Временны́е помехи, щиты, телекинез, иллюзии и грубая сила. Сами по себе вечные, со своей ограниченной волей и ограниченным арсеналом, имели мало шансов выстоять против мироходцев, несмотря на годы тренировок в Амонхете. Даже Лавиния была им не по зубам. Не помогало и то, что Лилиана дала им весьма туманные инструкции и почти не контролировала их действия, но она не видела причин что-либо менять. Покорение Равники было нужно Боласу, а не ей. От неё требовалось всего лишь выполнять условия контракта. Не более того.
Она смотрела, как этот расширенный состав Дозора хватает на руки беспризорников — в какой-то момент Гидеон держал сразу троих — и уносит их подальше от опасности. Смотрела, как они заступаются за прохожих, которые были слишком напуганы, чтобы защищаться самостоятельно. Смотрела, как они уничтожают одного вечного за другим. И качала головой от жалости к ним, которая граничила с отвращением.
Дозор совершенно упускал из виду общую картину. Гидеон, пожалуй, всё равно не сообразил бы, что к чему, но даже Джейс был слишком занят, спасая этих недотёп по одному. Они не сделали буквально ничего, чтобы устранить главную угрозу. Потому что вечные, повинуясь приказу Боласа (приказу Лилианы Весс), уже покидали площадь и разбредались по городу. При этом каждую секунду из портала появлялись всё новые и новые воины. Пускай Дозор и преуспел в спасении отдельных людей, он определённо не сумел спасти город. Спасти Равнику.
А что насчёт «остановить Боласа»?
Похоже, теперь об этом не было и речи.
Неудивительно, что Болас всё время побеждает. Хотя дракон уже раскрыл девять десятых своего плана, он по-прежнему умудряется водить за нос этих абсолютно предсказуемых идиотов.
И почему она вообще решила, что у них есть шанс?
Она заметила, что кивает в такт своим мыслям. Она сделала правильный выбор, положившись на свои таланты, свою хитрость, чтобы выждать время и нанести Боласу смертельный удар. Если бы она хотя бы помыслила сохранить союз с Джейсом, Гидеоном, Чандрой и остальными, то уже была бы мертва, а они всё так же с упоением рыли бы себе могилу. Отрицать это было бессмысленно. Факты говорили сами за себя.
Так почему же ей до сих пор так сильно хотелось плакать?
Глава XIX
Тейо Верада
Тейо выбился из сил. Даже в дни тяжелейших тренировок послушников, даже во время сильнейшей алмазной бури прошлым летом он ещё не возводил так много световых щитов за столь короткий промежуток времени.
И, тем не менее, он продолжал снова и снова творить геометрические формы, защищая мужчин, женщин, детей и… других существ — причём не от разбушевавшихся стихий, не от алмазов и песка, а от немёртвых воинов, — вечных, как назвал их Джейс Белерен, — нападавших с бездумной жестокостью (хотя, на его взгляд, недостаточно бездумной). Послушник Верада выколдовывал то треугольник, то четырёхугольник, отражая выпады клинков и удары палиц.