– Как думаете, он может поехать за нами?
– Вроде как проследить? – усмехнулась я.
– Именно.
– Нет, вряд ли ему теперь это нужно.
Если только поквитаться за унижение. Но я надеялась, что Вахид все же не опустится до убийства чести. Он современный человек. Да и дети даже в таких жизненных обстоятельствах вряд ли простят отцу, если со мной вдруг что-то случится.
Вернуть же меня просто так, под замок своего дома, лишь бы только доказать свою власть… Он не захочет. Ему не позволит гордость.
Осознание, что Вахид не сможет ко мне притронуться – ни телом, ни словом, ни угрозой – было головокружительным.
– Амина, вам плохо? – забеспокоился Стивен. – Может, воды?
– Нет-нет, – я истерично замахала руками. – Мне хорошо! Мне так хорошо, вы даже не представляете.
Надо же! Я в самом деле смогла освободиться. Это было очень волнующее и одновременно с тем пугающее чувство. Десять лет… Десять лет как минимум я к этому шла. Готовя запасной аэродром, экономя каждую копейку и прокручивая снова и снова в голове свой коварный план, чтобы он в последний момент не дал сбоя. Привыкая к мысли, что от меня отвернутся… примерно все. Избавляясь от впитанных с молоком матери установок. Перекраивая себя и свое мышление. Познавая и изучая свои настоящие желания. Отсеивая наносное. Становясь совершенно другой женщиной с иными ценностными ориентирами. Благо у меня было много времени наедине со своими мыслями, книгами и разнообразным образовательным контентом.
Вдохнув поглубже, я нажала кнопку «опубликовать», после чего опустила стекло и, хулигански подмигнув адвокату, просто выбросила айфон на дорогу. Среди моих вещей давно уже хранился новый, нигде не засвеченный телефон. И еще один. С которого я планировала связываться с детьми на случай, если те захотят поддерживать со мной отношения.
Тут моя решимость все-таки дрогнула. Я вполне допускала, что этого не случится. Адам, подверженный влиянию отца больше других наших мальчиков, наверняка отвернется от меня первым. Адиль, скорее, все же нет, чем да. Слишком он для того эмпатичный. И наиболее прогрессивный из всех. Сложнее всего, пожалуй, придется младшему, Алишеру. Я не могла предсказать его поведение совершенно. Поэтому просто перебралась поближе, чтобы быть рядом, если вдруг срочно ему понадоблюсь.
Я любила своих детей больше всего на свете. Долгое время в них и заключалась вся моя жизнь. Я крутилась вокруг их интересов, потребностей и желаний. Но сейчас, когда они выросли, я выбрала себя. Как бы там ни было. И чем бы это все для нас не закончилось.
У ног моих сыновей лежит весь мир. Свое будущее они выбирали сами. В том числе они сами решат, будет ли мне в нем место. Я же хотела хоть на старости лет пожить для себя. Столько, сколько мне будет отмеряно или позволено.
– Амина, мы приехали. Вас проводить?
– Нет. Лучше не терять времени даром. Адвокаты Вахида наверняка только и ждут нашего хода.
– Не беспокойтесь. Все будет в лучшем виде.
Я кивнула, выскользнула из машины и поднялась в крохотный дом, который сняла еще месяц назад. Здесь была тесная кухня, гостиная с обеденной зоной, две ванные и две спальни на втором этаже. Ни о каком разделении дома на мужскую и женскую половины не было и речи. Но чем меня покорил этот старый коттедж, так это наличием собственного небольшого садика, со всех сторон окруженного другими постройками. Это создавало ощущение безопасности, которого мне так недоставало теперь.
Закрывшись на все замки, я стащила туфли и пошлепала по холодному полу вглубь дома. Осенью здесь наверняка будет еще прохладнее. Я уставилась на камин, который, если верить риелтеру, был действующим. Улыбнулась, представив, как коротаю перед ним долгие зимние вечера, наслаждаясь блаженной тишиной и праздностью. К моему приезду кто-то даже принес дрова. Я подошла к поленнице. Одна из досок под ногой скрипнула. Все здесь было вновь. Даже звуки. Я остановилась, пробуя их на вкус. Прикидывая, насколько это моя тишина… Мой ли вообще этот воздух?
Из кухни ощутимо тянуло сыростью. Я открыла окно и замерла. Там, за тонкой вуалью тумана, догорало лето. И пахло оно влажной древесиной, печным дымом и мокрой землей. Очень уютно и даже знакомо. В новинку мне был разве что дух свободы, который почему-то не перебивал золистый привкус тоски во рту.
Собирался дождь, отчего за окном было не по времени серо. Я включила свет. Положила телефон на подоконник, будто в ожидании звонка. Но это было невозможно. Никто, кроме моих адвокатов, не знал этого номера.